Экономические идеи Г. Мюрдаля

- 80.00 Кб

Экономические идеи Гуннара Мюрдаля

Введение

Всестороннее изучение экономических учений невозможно без знания сути теории шведского экономиста Гуннара Мюрдаля.

Гуннар Мюрдаль, нобелевский лауреат 1974 года (совместно с Фридрихом фон Хайеком), внёс огромный вклад в экономическую науку 20-го века. Мюрдель считается одним из крупнейших учёных в области экономического анализа. Он был один из первых, кто с научной точки зрения стал подходить к проблеме неопределённости и риска в микроэкономике, продвинул теорию Викселя о процентной ставке и кумулятивных процессах, ввёл массу новых понятий в науку экономику, которые уже стали общепринятыми.

Гуннар Карл Мюрдаль шведский экономист получивший наибольшую известность, он был "...последовательно профессором университета, правительственным советником, членом парламента, руководителем исследовательской группы по изучению общественного положения негров в США, министром, директором банка, председателем плановой комиссии и работником международной организации...". Вероятно, как раз этот разносторонний опыт и побудил его рассмотреть с философских и социологических позиций некоторые предубеждения, которые можно обнаружить в экономической науке. Правда, это стремление проявилось в самом начале научной деятельности Мюрдаля, о чем свидетельствует его книга "Роль политического фактора в развитии экономической теории". Среди всех работ шведских экономистов она выделяется особенно тщательным исследованием философской стороны экономических доктрин. Мюрдаль стремился отыскать подлинное место общественной науки в общей системе знаний: в результате этого основные его идеи были насквозь пронизаны соображениями методологии. Он выразил сомнения в правильности чисто теоретического подхода к проблемам благосостояния, когда не указываются политические цели: избегая откровенно сформулировать свою систему ценностей, современные авторы лишь затрудняют разграничение науки и политики. Такие оценочные суждения как раз и образуют основные политические элементы экономической теории. Полагать, что политические убеждения можно исключить или подчинить некой системе предполагаемых "важнейших принципов", - значит, но мнению Мюрдаля, питать иллюзии. Политические убеждения следует открыто провозгласить и сделать составным элементом исследования.

Развитите теоретических идей Мюрдаля

Карл Гуннар Мюрдаль (6 декабря 1898 г. - 17 мая 1987) родился в маленькой деревне Сольварбо в Центральной Швеции, в семье Карла Адольфа Мюрдаля, железнодорожного служащего, и Софии (в девичестве Карлсон) Мюрдаль. Его жизнь в детстве на семейной ферме сильно отразилась на его экономической и политической философии во взрослом возрасте, философии, которую он однажды назвал сочетанием "джефферсоновского либерализма и шведской крестьянской демократии

В 1919 г. К. Г. Мюрдаль поступил в Стокгольмский университет и в 1923 г., став дипломированным юристом, открыл свою практику. В следующем году он женился на стокгольмской студентке Альве Реймер, которая под именем Альвы Мюрдаль стала впоследствии всемирно известным социологом, сотрудником ЮНЕСКО и часто помогала своему мужу в работах в социальной и политической областях.

Не получая полного удовлетворения от своей деятельности на поприще юриспруденции, Мюрдаль вернулся в Стокгольмский университет, где изучал экономику под руководством Кнута Викселля и Густава Касселя. После получения в 1927 г. докторской степени он был назначен преподавателем политической экономии. За день до биржевого краха 1929 г. Мюрдаль прибыл в Соединенные Штаты Америки в качестве стипендиата Фонда Рокфеллера. Наблюдая экономический и социальный кризис периода Депрессии, Мюрдаль проникся стремлением как-то воздействовать на экономическую политику.

В 1933 г., после того как он провел учебный год в Швейцарии, вернулся в Стокгольмский университет, где прошла основная часть его академической деятельности. Он занимал должность руководителя университетской кафедры политической экономии и финансов. Много лет спустя, в 1961 г., он был назначен профессором международных экономических отношений в университете и стал основателем и директором Института исследований мировой экономики.

Мюрдаль увлекся "чистой" экономической теорией в период 1925 - 1933 гг. Именно тогда в своей докторской диссертации "Проблемы ценообразования в условиях экономических сдвигов" ("Prisbildningsproblemet och Foranderiig ieten", 1927) он исследовал, как ожидание неопределенных рыночных условий в будущем оказывает влияние на поведение компаний на микроэкономическом уровне. Постановка этой проблемы Мюрдалем предвосхитила многие исследования риска и неопределенности.

В 1931 г. в статье, опубликованной в шведском экономическом журнале "Экономиск тидскрифт" ("Ekonomisk lidskrift"), ученый развил дальше теорию процентной ставки и кумулятивных процесссов Викселля. В этой работе, которая на английском языке появилась в 1939 г. под названием "Денежное равновесие" ("Monetary Equilibrium"), он ввел в экономический анализ понятия "ex ante" ("ожидание") и "ex post" ("осуществление"): "ex ante" относится к ожидаемой величине данной экономической переменной; "ex post" - к реализуемой (или фактической) величине этой переменной.

Два этих термина имеют решающее значение в теории экономической динамики, разработанной в Стокгольме в 30-е гг. Потребители или компании (так называемые экономические действующие лица) основывают свои решения на величинах экономических переменных "ex ante" (например, на ожидаемых ценах). Тем самым в процессе установления экономического равновесия они оказывают влияние на реализацию переменных "ex post" (например, фактических цен).

Идеи Мюрдаля заложили фундамент в то, что получило позже известность как Стокгольмская школа макроэкономики. Он написал работу "Экономические результаты фискальной политики" ("Finanspolitikens ekonomiska verkningar", 1934), в которой содержатся предложения относительно того, как активизировать фискальную политику для преодоления Депрессии. В этой работе он выступал за то, чтобы ради поддержания общественного доверия правительственный дефицит, образующийся во время Депрессии, был бы покрыт соответствующим бюджетным избытком во время следующего после Депрессии периода подъема. Фактически Стокгольмская школа, активность которой была вызвана в основном деятельностью Мюрдаля, разработала модели кейнсианской политики еще до того, как вышла в свет книга Джона Мейнарда Кейнса "Общая теория занятости, процента и денег" ("The General Theory of Employment, Interest, and Money").

После того как Мюрдаль принял участие в работе нескольких правительственных комитетов, в 1935 г. он был избран в шведский парламент. Супруги Мюрдаль совместно участвовали в разработке демографической политики Швеции. В их работе "Кризис проблемы народонаселения" ("Kris i befolkningsfragan", 1934) были исследованы причины снижения рождаемости в Швеции и выдвинут в этой области своего рода Новый курс, предлагавший интенсивную жилищную политику и выплату субсидий многодетным семьям. Многие из их рекомендаций были реализованы в течение следующих десятилетий. Помимо мер, поощряющих супружеские пары создавать большие семьи, авторы выступали за всеобщее половое воспитание старшеклассников с целью сокращения нежелательных беременностей. Результатом было то, что вокруг супругов Мюрдаль возникли острые споры и они стали мишенью для острот многочисленных сатириков.

Когда Мюрдаль в 1938 г. посетил Соединенные Штаты для чтения серии лекций в Гарвардском университете, корпорация Карнеги обратилась к нему с просьбой возглавить большую группу исследователей, изучающих "негритянскую проблему". Попечители корпорации заказали проведение "комплексного исследования положения негров в Соединенных Штатах, которое должно быть проведено с полной объективностью, как социальное явление". Принимая этот заказ, Мюрдаль и его группа, в которую входил Ральф Банч, подготовили исследование "Американская дилемма: негритянская проблема и современная демократия" ("An American Dilemma: The Negro Problem and Modern Democracy"), вышедшее в свет в двух томах в 1944 г. и признанное многими одним из наиболее значительных исследований расовых отношений в Америке.

В этой работе Мюрдаль отверг чисто экономический подход и проанализировал социологические, политические, исторические, правовые и институциональные основы поведения белых в отношении чернокожих американцев и равным образом реакцию чернокожих на расизм. "Американская дилемма" не только сформировала соответствующую академическую мысль, она также оказала глубокое и долговременное воздействие на государственную политику. Тщательное изучение положения с дискриминацией в области образования, например, оказало большое воздействие на решение Верховного суда Соединенных Штатов по делу "Браун против Топекского управления образования", по которому был утвержден принцип "раздельного, но равного" образования и поставлена вне закона расовая сегрегация в государственных школах.

Мюрдаль вернулся в Швецию в 1940 г. после вторжения нацистов в Норвегию, но в 1943 г. был направлен в Соединенные Штаты в должности экономического советника посольства Швеции. В 1944 г. он опубликовал свою знаменитую книгу "Предупреждение против послевоенного оптимизма" ("Varning for Fredsopti mism"), в которой он предсказывал наступление серьезных экономических трудностей после окончания войны, особенно в Соединенных Штатах. Как председатель правительственной экономической комиссии он подчеркивал опасности продолжавшегося застоя и отсутствия сбалансированности на мировых рынках. Учитывая эти обстоятельства и принимая во внимание несбалансированность промышленной структуры Швеции, он рекомендовал ввести продуманную систему правительственного планирования. Он также предрекал большую стабильность в плановой экономике Восточного блока и ратовал за расширение торговли с ним.

Как свободный и независимо высказывающийся экономист, Мюрдаль никогда не был надежным социал-демократом, не мог подчиняться политической дисциплине. В 1947 г. он вышел из правительства и принял пост генерального секретаря Экономической комиссии ООН для Европы (ЭКЕ), одного из подразделений Организации Объединенных Наций. Там он создал независимый экономический секретариат, доклады которого пользовались высокой репутацией. После завершения в 1957 г. своей работы в ЭКЕ он присоединился к своей жене, которая находилась в Индии в качестве посла Швеции, и приступил к 10-летнему исследованию проблем слаборазвитых стран Азии (он не признавал термина "развивающиеся" по отношению к этим странам). Результатом этого исследования стала публикация в 1968 г. книги "Азиатская драма: исследование бедности народов" ("Asian Drama: An Inquiry Into the Poverty of Nations").

Центральный тезис этой трехтомной работы заключался в том, что только глубокие реформы в области контроля над ростом народонаселения, распределения сельскохозяйственных земель, здравоохранения и образования могут обусловить быстрое экономическое развитие стран Юго-Восточной Азии. Более того, Мюрдаль пришел к заключению, что "мягкие правительства" стран этого региона были слишком слабы, чтобы побороть то, что он называл "кумулятивными силами нищеты". Согласно Мюрдалю, иностранная помощь со стороны Запада, могущая в ряде специальных случаев сыграть важную роль, если она будет верно направлена, в целом же будет лишь вспомогательным фактором. Книга вызвала положительный резонанс за ее беспристрастный подход и энциклопедически полную насыщенность фактическим материалом, несмотря на то что выводы, вытекающие из нее, казались слишком пессимистическими по сравнению с теми, которые содержались в "Американской дилемме".

Таким же пессимизмом относительно условий, сложившихся в азиатских странах, было проникнуто выступление Мюрдаля на Стокгольмской конференции по Вьетнаму в конце 60-х гг. Критически оценивая американскую политику, он заявил, что главным препятствием на пути к самоопределению Вьетнама явилась "американская агрессия, которая вызвала всеобщее восстание вьетнамского народа". Он заявлял, что, даже если Юго-Восточной Азии угрожал бы коммунистический захват, коммунизм вряд ли мог столь же усугубить ужасающие экономические и социальные условия в этом регионе.

Международное влияние Мюрдаля было колоссально, потому что он был одним из немногих экономистов - Нобелевских лауреатов, который занимался вопросами экономической и социальной политики и добился совершенствования широкого круга дисциплин в области общественных наук.

По мнению Мюрдаля, экономист, который не принимает во внимание воздействия политических и социальных сил на экономические события, опасен. В своей книге "Против течения: критические очерки по экономике" ("Against the Stream: Critical Essays in Economics", 1973) он критиковал экономистов за ослабление внимания к моральной основе экономической теории. Например, он утверждал, что вера в то, что конкурентные рынки ("невидимая рука" Адама Смита) характеризуются "оптимальностью", оправданна, если игнорируются проблемы распределения.

Премия памяти Нобеля 1974 г. по экономике была присуждена Гуннару Мюрдалю совместно с Фридрихом фон Хайеком "за основополагающие работы по теории денег и экономических колебаний и глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений". В 1975 году, когда Мюрдаль выступал со своей Нобелевской лекцией, чувство пессимизма в ней, уже выраженное им в "Азиатской драме", резко усилилось. В выступлении он критиковал Соединенные Штаты за то, что они связывали программу иностранной помощи со своими узкими национальными интересами. Он клеймил "вызывающее потребление" Запада, которое он рассматривал как фактор, усиливающий нищету "третьего мира".

Как ученый Гуннер Мюрдаль прославился и на родине, и за рубежом. Работая в Стокгольмском университете, он также был в 1973, 1974 гг. приглашенным научным исследователем в Калифорнийском университете, а на следующий год - почетным приглашенным профессором Нью-Йоркского университета.

В дополнение к Нобелевской премии Мюрдаль также разделил со своей женой Альвой премию Мира правительства ФРГ (1970). Он был членом Британской академии наук. Американской академии наук и искусств и Шведской королевской академии наук. Он был удостоен более тридцати почетных ученых степеней европейских и американских университетов.

Описание работы

Суть теории шведского экономиста Гуннара Мюрдаля. Развитите теоретических идей Мюрдаля. Составные части экономической теории Мюрдаля: теория равновесия, идея кумулятивного развития.

Ты - не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: "Истинное обустройство мира".
http://noslave.org

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Гуннар Мюрдаль
Gunnar Myrdal
267x400px
Дата рождения:
Место рождения:
Дата смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Страна:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Научная сфера:
Место работы:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Учёная степень:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Учёное звание:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Альма-матер :	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Научный руководитель:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Известные ученики:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Известен как:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Известна как:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды и премии:
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Подпись:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). \|Произведения]] в Викитеке
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Биография

Гуннар родился в 1898 году в фермерской деревушке, в Швеции .

В 1938 году приглашен в США, где в течение четырёх лет возглавляет Центр по изучению проблем американских негров при Институте Карнеги и пишет книгу «Американская дилемма. Негритянское вопросы и современная демократия» (1944).

В 1945-1947 годах - министр торговли Швеции. В 1947-1957 годах работал Исполнительным секретарем Европейской экономической комиссии ООН .

В 1960-1967 годах профессор мировой экономики Стокгольмского университета.

Активно выступал против войны во Вьетнаме. Был соучредителем и председателем .

Семья

Работа Мюрдаля «Денежное равновесие» 1939 года ввела системное обсуждение ожиданий в анализ ценообразования, и различие между ex ante и ex post, то есть между планируемыми и фактическими значениями, с тех пор стало стандартом макроэкономической теории .

Награды

За свои достижения в науке был неоднократно награждён:

1970 - совместно с Альвой Мюрдаль Международная премия Мира от правительства ФРГ
1975 - премия Бронислава Малиновского
1975 - премия Веблена-Коммонса от Ассоциации эволюционной экономики .

Библиография

Мюрдаль Г. Мировая экономика. Проблемы и перспективы. - М.: Иностранная литература, 1958 (англ. An International economy, problems and prospects, 1956)
Мюрдаль Г., Польссов Р., Экстрем Т. Швеция и Западная Европа. - М.: Прогресс, 1964.
Мюрдаль Г. Современные проблемы «третьего мира». - М.: Прогресс, 1972.
Мюрдаль Г. Возрастающая взаимозависимость государств и неудачи международного сотрудничества//МЭиМО № 5, 1980.
Myrdal G. Monetary Equilibrium, 1939.
Myrdal G. The Political Element in the Development of Economic Theory, 1956.
Myrdal G. Asian drama: An Inquiry into the Poverty of Nations, 1968.

Напишите отзыв о статье "Мюрдаль, Гуннар"

Литература

Карлсон А. Шведский эксперимент в демографической политике: Гуннар и Альва Мюрдали и межвоенный кризис народонаселения / пер. с англ. - М.: ИРИСЭН , Мысль , 2009. - 312 с. - Серия «Социология». - ISBN 978-5-91066-030-8, ISBN 978-5-244-01120-3.
Мюрдаль Гуннар Карл // Моршин - Никиш. - М . : Советская энциклопедия, 1974. - (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969-1978, т. 17).

Ссылки

Примечания

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Мюрдаль, Гуннар

– Ну вот, пусть он это смотрит, – тихо прошептала Стелла. – А я покажу тебе, что было дальше...
Чудесное видение тихого семейного счастья исчезло... а вместо него появилось другое, жестокое и пугающее, не обещающее ничего хорошего, а уж, тем более – счастливого конца.....
Это был всё ещё тот же бело-каменный город, и тот же, уже знакомый нам, дом... Только на этот раз всё вокруг полыхало в огне... Огонь был везде. Ревущее, всё пожирающее пламя вырывалось из разбитых окон и дверей, и охватывало мечущихся в ужасе людей, превращая их в кричащие человеческие факелы, чем создавало преследовавшим их чудовищам удачную живую мишень. Женщины с визгом хватали детей, пытаясь укрыться с ними в подвалах, но спасались они не надолго – спустя короткое время хохочущие изверги тащили их, полуголых и отчаянно вопящих, наружу, чтобы насиловать прямо на улице, рядом с ещё не остывшими трупиками их маленьких детей... От разносящейся по всюду копоти почти ничего не было видно... Воздух был «забит» запахами крови и гари, нечем было дышать. Обезумевшие от страха и жары, прятавшиеся в подвалах старики вылазили во двор и тут же падали мёртвыми под мечами жутко гикающих, носящихся по всему городу на конях, звероподобных диких людей. Вокруг слышался грохот копыт, звон железа, и дикие крики, от которых стыла в жилах кровь...
Перед моими глазами, как в кино, проносились страшные, холодящие сердце картинки насилия и зверских убийств... Я не могла на всё это спокойно смотреть, сердце буквально «выпрыгивало» из груди, лоб (как если бы я была в физическом теле!..) покрывался холодной испариной, и хотелось бежать, куда глаза глядят из этого ужасающего, чудовищно-безжалостного мира... Но, взглянув на серьёзно-сосредоточенное личико Стеллы мне стало стыдно за свою слабость, и я заставила себя смотреть дальше.
Мы оказались внутри того же самого дома, только сейчас всё в нём было полностью разбито и уничтожено, а посередине одной из комнат, прямо на полу, валялось мёртвое тело доброй няни... Через разбитые окна с улицы слышались душераздирающие женские крики, всё перемешалось в ужасном кошмаре безысходности и страха... Казалось, весь мир вдруг почему-то сошёл с ума... Тут же мы увидели другую комнату, в которой трое мужчин, тяжело навалившись, пытались привязать к ручкам кровати, вырывающуюся из последних сил, светловолосую жену рыцаря Гарольда... А его маленький сын сидел прямо под той же кроватью, сжимая в своих малюсеньких ручках, слишком большой для него, папин кинжал и, закрыв глаза, сосредоточено что-то шептал... Никто во всей этой сумасшедшей суматохе никакого внимания на него не обращал, а он был так странно и «неподвижно» спокоен, что сперва я подумала – с малышом, от всего этого ужаса, случился самый настоящий эмоциональный удар. Но очень скоро поняла, что ошиблась... Как оказалось, ребёнок, попросту, из последних сил пытался собраться для какого-то, видимо очень решительного и важного шага...
Он мог свободно дотянуться до любого из насильников, и я сперва подумала, что бедный малыш, думая ещё совершенно по-детски, хочет попытаться как-то защитить свою несчастную маму. Но, как оказалось, этот крошечный, насмерть напуганный мальчонка, был в своей, ещё детской, душе настоящим сыном рыцаря, и сумел сделать самый правильный и единственный в тот жуткий момент вывод... и решился на самый тяжёлый в его коротенькой жизни, шаг... Каким-то образом, наконец, собравшись, и тихо прошептав «мамочка!», он выскочил наружу, и изо всех своих детских силёнок.... полоснул тяжеленным кинжалом прямо по нежной шее свою бедную мать, которую уже никак по-другому не мог спасти, и которую он всем своим детским сердечком беззаветно любил....
Вначале, в «насильническом» азарте, происшедшего никто даже и не заметил... Мальчонка тихонько отполз в угол, и видимо не имея ни на что больше сил, сидел застывший, ко всему безразличный, и расширившимися от ужаса глазами наблюдал как прямо перед ним, от его же руки, уходила из жизни его добрая, самая лучшая на свете, ласковая мама...
Вдруг это страшное видение куда-то исчезло и вокруг опять сиял, переливаясь всеми цветами радуги, светлый и радостный Стеллин мир... А я, не в состоянии прийти в себя от увиденного кошмара, пыталась сохранить в своей памяти чистый образ этого чудесного, храброго маленького мальчика, и даже не заметила, что плачу... Я чувствовала, как по моим щекам рекой текут слёзы, но мне почему-то ни капельки не было стыдно...
– Дальше тебе не буду показывать, потому что там будет ещё грустнее... – расстроено сказала Стелла. – Но мы их нашли, с ними всё в порядке! Ты не грусти так! – тут же опять, стряхнув печаль, прощебетала она.
А бедный Гарольд сидел на созданном ею сверкающем камне, гладил одним пальцем мурлыкающего красного дракончика, и был от нас очень далеко, в своём заветном мире, в котором наверняка все они были всё ещё вместе, и в котором очень реально жила его несвершившаяся мечта...
Мне было так его жаль!.. Но, к сожалению, помочь ему было не в моих силах. И мне, честно, очень хотелось узнать, чем же эта необыкновенная малышка ему помогла...
– Мы нашли их! – опять повторила Стелла. – Я не знала, как это сделать, но бабушка мне помогла!
Оказалось, что Гарольд, при жизни, даже не успел узнать, как страшно пострадала, умирая, его семья. Он был рыцарем-воином, и погиб ещё до того, как его город оказался в руках «палачей», как и предсказывала ему жена.
Но, как только он попал в этот, ему незнакомый, дивный мир «ушедших» людей, он сразу же смог увидеть, как безжалостно и жестоко поступила с его «единственными и любимыми» злая судьба. После он, как одержимый, целую вечность пытался как-то, где-то найти этих, самых ему дорогих на всём белом свете людей... И искал он их очень долго, больше тысячи лет, пока однажды какая-то, совершенно незнакомая, милая девочка Стелла не предложила ему «сделать его счастливым» и не открыла ту «другую» нужную дверь, чтобы наконец-то их для него найти...
– Хочешь, я покажу тебе? – опять предложила малышка,
Но я уже не была так уверена, хочу ли я видеть что-то ещё... Потому, что только что показанные ею видения ранили душу, и невозможно было от них так быстро избавиться, чтобы желать увидеть какое-то продолжение...
– Но ты ведь хочешь увидеть, что с ними случилось! – уверенно констатировала «факт» маленькая Стелла.
Я посмотрела на Гарольда и увидела в его глазах полное понимание того, что я только что нежданно-негаданно пережила.
– Я знаю, что ты видела... Я смотрел это много раз. Но они теперь счастливы, мы ходим смотреть на них очень часто... И на них «бывших» тоже... – тихо произнёс «грустный рыцарь».
И тут только я поняла, что Стелла, просто-напросто, когда ему этого хотелось, переносила его в его же прошлое, точно так же, как она сделала это только что!!! И она делала это почти играючи!.. Я даже не заметила, как эта дивная, светлая девчушка всё сильнее и сильнее стала меня к себе «привязывать», становясь для меня почти что настоящим чудом, за которым мне без конца хотелось наблюдать... И которую совершенно не хотелось покидать... Тогда я почти ещё ничего не знала и не умела, кроме того, что могла понять и научиться сама, и мне очень хотелось хотя бы чему-то у неё научиться, пока ещё была такая возможность.
– Ты ко мне, пожалуйста, приходи! – тихо прошептала вдруг погрустневшая Стелла, – ты ведь знаешь, что тебе ещё нельзя здесь оставаться... Бабушка сказала, что ты не останешься ещё очень, очень долго... Что тебе ещё нельзя умирать. Но ты приходи...
Всё вокруг стало вдруг тёмное и холодное, будто чёрные тучи вдруг затянули такой красочный и яркий Стеллин мир...
– Ой, не надо думать о таком страшном! – возмутилась девочка, и, как художник кисточкой по полотну, быстро «закрасила» всё опять в светлый и радостный цвет.
– Ну вот, так правда лучше? – довольно спросила она.
– Неужели это были просто мои мысли?.. – опять не поверила я.

(6.12.1898 г. - 17.05.1987 г.)
Нобелевская премия по экономике 1974 г.
(совместно с Фридрихом фон Хайеком)
Шведский экономист Карл Гуннар Мюрдаль родился в деревушке Сольварбо в Центральной Швеции, в семье железнодорожного служащего Карла Адольфа и Софии (урожденной Карлссон) Мюрдаль. Его детство и юность прошли на семейной ферме. В 1919 г. М. поступил в Стокгольмский университет, который закончил в 1923 г., получив диплом юриста. Некоторое время занимался частной практикой, но она не принесла ему удовлетворения, и в том же году М. возобновил свои занятия в Стокгольмском университете, где изучал экономику. В эти годы там преподавал крупный специалист в области денежного обращения и кредитной политики Г.Кассель. На формирование М. как экономиста большое влияние оказали также работы шведских экономистов К.Викселля и Д.Давидсона. М. вошел в группу, объединявшую младшее поколение шведских экономистов - Б.Улина, Э.Линдаля, Э.Лундберга и др., которые составили ядро так называемой стокгольмской школы. Интерес к исследованию практических проблем сочетался у них с вниманием к теоретической базе. Подобный подход диктовался духом времени: Великая депрессия требовала немедленных практических мер по выходу из кризиса, но для того, чтобы вскрыть его подлинные причины, необходим был всесторонний теоретический анализ. Начало деятельности стокгольмской школы положило обсуждение диссертации М. «Проблемы ценообразования в условиях экономических сдвигов» («Prisbildningsproblemet och foranderligheten»), которую он завершил в 1927 г. Она была посвящена вопросам установления цен. В сферу исследования М. включил такие факторы, как риск и ожидание, делая упор на роли элемента случайности в протекании экономических процессов. Он дал новую трактовку
инамических процессов, отказавшись от приемов статического исследования. Такой подход, по мнению автора, более точно от- ажал реальное положение дел, и в нем виделся выход из тупика, в котором оказалась в то время экономическая наука.
После получения докторской степени М. был назначен преподавателем политической экономии, с 1927 по 1938 г. с небольшим перерывом он работал в качестве профессора Стокгольмского университета. Стипендия, предоставленная ему в 1929 г. наряду с другими шведскими молодыми учеными Фондом Рокфеллера, помогла углубить разработку методики статистического исследования. В течение трех лет М. находился в США, где оказался очевидцем экономического кризиса и депрессии. Он принимал активное участие в работе некоторых правительственных комиссий, учрежденных с целью изучения безработицы и связанных с нею проблем, активно участвовал в обсуждении вопросов денежно-кредитной политики, экономического цикла, общественных работ, финансовых программ, что побуждало тесно увязывать теоретические постулаты с практикой.
В 1933 г., после того как он провел учебный год в Швейцарии, М. вернулся в Стокгольм и продолжил свою академическую деятельность. В том же году он сменил Г.Касселя на должности руководителя кафедры политической экономии и финансов Стокгольмского университета. Спустя почти 30 лет, в 1961 г., М. был назначен профессором международных экономических отношений в университете и стал основателем и первым директором Института исследований мировой экономики. Между этими назначениями была активная теоретическая и практическая деятельность, вместившая в себя преподавание в университете, должности правительственного советника, члена парламента, руководителя исследовательской группы по изучению общественного положения негров в США, министра, директора банка, председателя плановой комиссии и сотрудника международной организации.
Чисто теоретические проблемы привлекали внимание М. лишь в первые годы его научной карьеры. Помимо его доктор- ской диссертации к работам данного рода относится статья М. «Денежное равновесие» («От penningteoretisk jamvikt»), опубликованная в 1931 г. в шведском экономическом журнале «Есопо- misk tidskrift» и поддержавшая критику идей К.Викселля. Некоторые коллеги М. выдвинули резкие возражения против этой ра- отьі, возмущенные тем, что в расширенном английском изда- нии («Monetary Equilibrium»), вышедшем в Лондоне в 1939 г., ^В^°Р явно изменил свои взгляды по сравнению с оригинальной Уоликацией, В работе «Денежное равновесие» М. ввел в экономическую теорию понятия «ех ante» («ожидание») и «ех post» («осуществление»), которые играли важную роль в теоретических построениях стокгольмской школы. Первое понятие ОТНОСИТСЯ к ожидаемой величине данной экономической переменной в исходных расчетах на будущее, второе - к реализуемой, или фактической ее величине, то есть оценке после завершения рассматриваемого периода. Значительную часть книги М. посвятил методологическим вопросам, и в частности понятию периодоана- лиза. Он исходил из того, что в экономической теории время должно быть сведено к «моменту» - понятию, означающему дробление периода времени на очень короткие промежутки. Некоторые потоки, например сбережения и доходы, предполагают рассмотрение более длительных периодов, когда становятся очевидными итоги прошлых событий и не составляет труда установить для них продолжительность периодов. В данном случае речь идет об анализе «ех post». Если же в центре внимания находятся «предвидения» и планы, тогда, по мнению М., может иметь место увеличение сбережений без соответствующего изменения инвестиций. М. сформулировал мысль о «естественной» процентной ставке таким образом, что она приобрела большое сходство с понятием предельной эффективности капитала, выдвинутой впоследствии Дж.М.Кейнсом.
Идеи М. заложили фундамент того направления, которое получило затем известность как стокгольмская школа макроэкономики. В его работе «Экономические результаты фискальной политики» («Finanspolitikens ekonomiska verkningar»), опубликованной в 1934 г., содержались предложения по активизации фискальной политики для преодоления Великой депрессии. Ради поддержания общественного доверия М. высказывался за покрытие дефицита, образовавшегося во время кризиса и депрессии, соответствующим бюджетным избытком во время следующего за депрессией периода подъема. Фактически стокгольмская школа, активность которой в значительной степени была связана с деятельностью М., имела приоритет в разработке модели кейнсианской политики еще до того, как вышла в свет книга Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег» («The General Theory of Employment, Interest, and Money», 1936).
В 1935 г. М. был избран в шведский парламент - риксдаг- Этому событию предшествовала его активная работа в нескольких правительственных комиссиях. Вместе со своей женой - известным социологом Альвой Мюрдаль он участвовал в разработке демографической политики Швеции. В их совместной работе «Кризис и проблемы народонаселения» («Kris gt; befolkningsfragan», 1934) были изучены причины снижения ро*\"
яемости в Швеции и сформулированы рекомендации правительству для проведения новой демографической политики, предусматривавшей выплату субсидий и государственную поддержку многодетных семей, интенсивную жилищную политику и р мероприятия. Многие из этих рекомендаций были реализованы в течение следующих десятилетий.
В 1938 г., когда М. вновь приехал в Соединенные Штаты для чтения серии лекций в Гарвардском университете, Корпорация Карнеги обратилась к нему с просьбой возглавить группу исследователей для изучения положения негров в Америке. Попечители корпорации заказали проведение комплексного исследования «негритянской проблемы», требуя полной объективности и всесторонности. В течение двух последующих лет М. работал в этой исследовательской группе, результатом чего стало появление книги «Американская дилемма: негритянская проблема и современная демократия» («Ап American Dilemma: The Negro Problem and Modern Democracy»), вышедшей в двух томах в 1944 г. Она была признана одним из наиболее значительных исследований расовых отношений в Америке. Отвергнув чисто экономический подход к данной проблеме, М. проанализировал исторические, правовые, политические, социологические основы поведения белого населения в отношении чернокожих жителей Америки и равным образом реакцию чернокожих на расизм. «Американская дилемма» оказала глубокое и долговременное воздействие на государственную политику в этой области.
В 1940 г. М. вернулся в Швецию, но уже в 1943 г. он был направлен в Соединенные Штаты в качестве экономического советника посольства Швеции. В 1944 г. он опубликовал свою знаменитую книгу «Предупреждение против послевоенного оптимизма» («Varning for fredsoptimism»), предсказывавшую наступление серьезных экономических трудностей в американской экономике после окончания войны. Как председатель правительственной комиссии он подчеркивал опасность продолжавшегося застоя и отсутствия сбалансированности на мировых рынках. Учитывая эти обстоятельства и принимая во внимание несбалансированность промышленной структуры Швеции, М. рекомендовал правительству ввести продуманную систему планирования.
н предсказывал большую стабильность плановой экономики восточного блока и выступал за расширение торговли с ним.
В 1947 г. М. вышел из состава правительства и занял пост генерального секретаря Экономической комиссии ООН для Евро- ЬІ (ЭКЕ). Он создал независимый Экономический секретариат, клады которого пользовались высокой репутацией в научных и °Дитических кругах. После завершения в 1957 г. работы в ЭКЕ
М. присоединился к своей жене, которая находилась в Индии в качестве посла Швеции. Там по предложению американского «Фонда XX века» он приступил к занявшему более 10 лет исследованию проблем слаборазвитых стран Азии. Результаты этой работы воплотились в получившей большую известность книге М. «Азиатская драма: исследование бедности народов» («Asian Drama: An Inquiry into the Poverty of Nations», 1968). Подзаголовок работы явно означал скрытую полемику со знаменитым трудом Адама Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов». Автор подчеркнул глубокие различия в предмете исследования ученых, занимающихся проблемами «третьего мира», и классиков политической экономии XVIII века, рассматривавших экономику стран, первыми вставшими на путь капиталистического развития.
Концепция «драмы» отразила как объективное развитие освободившихся в послевоенный период стран, так и субъективное осознание возникших перед народами «третьего мира» проблем. Кризис надежд на быстрое преобразование традиционного общества вызвал глубокое разочарование в неокейнсианских и неоклассических теориях. Ни одна из них не оказалась применимой к этим странам. Их слаборазвитость стала восприниматься не как преодолимое со временем зло, а как подлинная драма. М. одним из первых представителей интеллигенции Запада осознал глубину разрыва между западным обществом и странами Юго-Восточной Азии, явившимися объектом его анализа.
Трехтомная работа М. вызвала большой резонанс во всем научном мире благодаря своему беспристрастному подходу, энциклопедической насыщенности фактическим материалом, хотя выводы, к которым приходил автор, порождали скорее пессимизм в отношении перспектив развития азиатского региона. М. стремился доказать, что только глубокие реформы в области контроля над ростом народонаселения, распределения пригодных для обработки земель, а также здравоохранения и образования могут обусловить быстрое экономическое развитие стран Юго-Восточной Азии и решение острых социальных проблем региона. Оценивая роль политических институтов с точки зрения их участия в этом процессе, автор приходил к выводу, что «мягкие правительства» стран этого региона слишком слабы, чтобы побороть то, что он называл «кумулятивными силами нищеты». Говоря о помощи со стороны индустриальных стран Запада, М. допускал, что она может сыграть важную роль, но только тогда, когда она будет применена в верном направлении. В целом же он считал такую помощь лишь вспомогательным средством. Стремясь к установлению принципов свободы во всем мире и обеспечению
инаковых возможностей, М. без тени колебания указывал на ^ что политика индустриальных держав затрудняет достижение ’вивающимися странами удовлетворительных темпов развития. Выводы и оценки М. дали основание называть его «бодрым пессимистом», имея в виду сочетание в его идеях традиций либерализма XIX в. и социалистических теорий с весьма пессимистическими оценками современного ему развития. Вместе с тем идея сознательного «социального контроля» над экономикой, характерная для институционально-социологического направления, к которому принадлежал М., была вынесена за национальные рамки и распространена на планетарный, межстрановой уровень.
Своими оценками условий, сложившихся в азиатских странах, и перспектив их развития М. поделился с участниками Стокгольмской конференции по Вьетнаму, проходившей в конце 60-х гг. Он весьма критически оценил американскую политику в этом регионе, подчеркнув, что главным препятствием на пути к самоопределению Вьетнама явилась «американская агрессия, которая вызвала восстание всего вьетнамского народа». Он даже заявил, что если бы Юго-Восточной Азии угрожал бы захват со стороны коммунистов, то это вряд ли могло столь же усугубить ужасающие экономические и социальные условия в этом регионе.
Анализу тенденций развития международных экономических отношений, складывающихся в мире после 2-й мировой войны и крушения колониальной системы, была посвящена книга М. «Международная экономика: проблемы и перспективы» («Ап International Economy, Problems and Prospects», 1956). М. выступает в этой работе как сторонник международной экономической интеграции как промышленно развитых стран Запада, так и вливающихся в мировую экономику стран «третьего мира». В экономической интеграции в национальном и международном масштабах он видит средство преодоления мировых конфликтов. М. призывает к созданию «базиса международной солидарности» как необходимого условия экономической интеграции в мировом масштабе. Его концепция базировалась на эффекте кумулятивной причинной связи. В противоположность теории равновесия, которая предполагает, что соответствующие стихийные силы неизменно возвращают систему к состоянию равновесия, принцип кумулятивного развития выдвигает на передний план такие процессы, которые, раз начавшись, создают условия для последующего развития.
По сравнению с другими нобелевскими лауреатами М., кото- Р 1и причислял себя к «институциональным экономистам», не оказал существенного воздействия на мировую экономическую науку. Но его международный авторитет был весьма значителен, причем не только как политического деятеля, но и как экономиста, сумевшего тесно увязать проблемы экономической и социальной политики, ввести в круг экономического исследования многие другие общественные дисциплины. Независимость суждений М. и неординарность его мышления проявились, в частности, в утверждении, что экономист, который не принимает во внимание воздействия политических и социальных сил на экономические события, попросту опасен. В своей работе «Против течения: критические очерки по экономике» («Against the Stream. Critical Essays on Economics», 1973) М. критиковал экономистов своего времени, большинство которых принадлежало к эконометрикам, за пренебрежение моральной основой экономической теории.
Премия памяти Альфреда Нобеля по экономике была присуждена М. в 1974 г. совместно с Ф. фон Хайеком «за новаторские работы по теории денег и теории экономических колебаний, а также за глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений». Его работы, посвященные экономической политике Швеции и Соединенных Штатов, а также исследования по проблемам народонаселения в Швеции и по расовой проблеме в Америке признаны классическими. В своем выступлении с Нобелевской лекцией М. остался верен себе. Он резко критиковал США за то, что они связывали программу иностранной помощи азиатским странам со своими узконациональными интересами. Он весьма негативно оценил «вызывающее потребление» Запада в качестве фактора, усиливающего нищету стран «третьего мира».
Как ученый, М. широко прославился не только в Швеции, но и за ее пределами. Будучи профессором Стокгольмского университета, он неоднократно работал в качестве приглашенного профессора за рубежом, в том числе в Калифорнийском (1973-1974) и Нью-Йоркском (1974-1975) университетах.
В 1924 г. М. женился на Альве Реймер, которая стала впоследствии всемирно известным социологом, сотрудником ЮНЕСКО и принимала участие в работах своего мужа в социальной и политической областях. Она скончалась в 1986 г. У супругов М. был один сын и две дочери. Ян Мюрдаль - писатель, получивший известность в шведской литературе и в политических кругах. Дочери: Сисела Бок - философ с мировым именем; Кай Фелстер - социолог.
М. умер в Стокгольме.
Помимо Нобелевской премии по экономике М. разделил со 0ей женой Международную премию Мира, учрежденную приятельством ФРГ (1970). Он являлся членом Британской академии наук, Американской академии наук и искусств и Шведской к0ролевской академии наук, был удостоен более тридцати почетных ученых степеней европейских и американских университетов.
Соч ¦ Мировая экономика. Проблемы и перспективы. Пер. с англ. М., 1958; Швеция и Западная Европа. Пер. со шведск. М.: Прогресс, 1964 (в соавт.); Современные проблемы «третьего мира». М., 1972; Возрастающая взаимозависимость государств и неудачи международного сотрудничества // Мировая экономика и международные отношения. 1980. № 5. С. 76-84.
Population: A Problem for Democracy. Cambridge, Ma, 1940; An American Dilemma: The Negro Problem and Modern Democracy. New York, 1944; The Trend towards Economic Planning // Manchester School of Economic and Social Studies. 1951, January; An International Economy, Problems and Prospects. London, 1956; Economic Theory and Under-Developed Regions. London, 1957; Value in Social Theory. A Selection of Essays on Methodology. New York, 1958; Beyond the Welfare State. Economic Planning in the Welfare States and its International Implications. London, 1960; Challenge to Affluence. New York, 1963; The Political Element in the Development of Economic Theory. Harvard Univ. Press, 1965; Asian Drama: An Inquiry into the Poverty of Nations. Vol. 1-3. New York, 1968; Harmondsworth, 1977; Objectivity in Social Research. New York, 1969; The Challenge of World Poverty. A World Anti-Poverty Program in Outline. New York, 1970; The Place of Values in Social Policy. Stockholm, 1972; Growth and Social Justice // World Development. 1973, March-April, 1 (3-4), pp. 119-120; Against the Stream. Critical Essays on Economics. New York, 1973; (итал. изд. Roma, 1975); Political and Institutional Economics. Dublin, .

Введение

Вклад Гюстава Мюрдаля в экономическую науку

Экономические взгляды М. Фридмена

Заключение

Использованная литература

Введение

Всестороннее изучение экономических учений невозможно без знания сути теорий шведского экономиста Гуннара Мюрдаля и американского теоретика Фридмена.

Гуннар Мюрдаль, нобелевский лауреат 1974 года (совместно с Фридрихом фон Хайеком), внёс огромный вклад в экономическую науку 20-го века. Мюрдель считается одним из крупнейших учёных в области экономического анализа . Он был один из первых, кто с научной точки зрения стал подходить к проблеме неопределённости и риска в микроэкономике, продвинул теорию Викселя о процентной ставке и кумулятивных процесссах, ввёл массу новых понятий в науку экономику, которые уже стали общепринятыми.

Теоретик монетаризма М. Фридмен также развивал идеи экономического прогноза и предложил разграничить понятия ожидаемой и непредвиденной инфляции. Первая предполагает долгосрочный темп роста цен, соответствующий рациональным ожиданиям агентов хозяйственной системы применительно к изменению цен. Под рациональным ожиданием понимаются индивидуальные долгосрочные прогнозы динамики цен, которые используются для принятия рыночных решений о величине факторов производства. В данном случае рационализм инфляционных ожиданий состоит в их адекватности установкам рационального поведения хозяйствующего индивида на рынке.

Из числа современных шведских экономистов наибольшую известность получил Гуннар К. Мюрдаль (род. 1898), он был "...последовательно профессором университета, правительственным советником, членом парламента, руководителем исследовательской группы по изучению общественного положения негров в США, министром, директором банка, председателем плановой комиссии и работником международной организации...". Вероятно, как раз этот разносторонний опыт и побудил его рассмотреть с философских и социологических позиций некоторые предубеждения, которые можно обнаружить в экономической науке. Правда, это стремление проявилось в самом начале научной деятельности Мюрдаля, о чем свидетельствует его книга "Роль политического фактора в развитии экономической теории ". Среди всех работ шведских экономистов она выделяется особенно тщательным исследованием философской стороны экономических доктрин. Мюрдаль стремился отыскать подлинное место общественной науки в общей системе знаний: в результате этого основные его идеи были насквозь пронизаны соображениями методологии. Он выразил сомнения в правильности чисто теоретического подхода к проблемам благосостояния, когда не указываются политические цели: избегая откровенно сформулировать свою систему ценностей, современные авторы лишь затрудняют разграничение науки и политики. Такие оценочные суждения как раз и образуют основные политические элементы экономической теории. Полагать, что политические убеждения можно исключить или подчинить некой системе предполагаемых "важнейших принципов" ,- значит, но мнению Мюрдаля, питать иллюзии. Политические убеждения следует открыто провозгласить и сделать составным элементом исследования.

Шведский экономист Карл Гуннар Мюрдаль (6 декабря 1898 гмая 1987) родился в маленькой деревне Сольварбо в Центральной Швеции, в семье Карла Адольфа Мюрдаля, железнодорожного служащего, и Софии (в девичестве Карлсон) Мюрдаль. Его жизнь в детстве на семейной ферме сильно отразилась на его экономической и политической философии во взрослом возрасте, философии, которую он однажды назвал сочетанием "джефферсоновского либерализма и шведской крестьянской демократии". В 20-летнем возрасте он называл себя "обычным шведским деревенским парнем... который унаследовал истовое и верное отношение к ценности труда".

В 1919 г. Мюрдаль. поступил в Стокгольмский университет и в 1923 г., став дипломированным юристом, открыл свою практику. В следующем году он женился на стокгольмской студентке Альве Реймер, которая под именем Альвы Мюрдаль стала впоследствии всемирно известным социологом, сотрудником ЮНЕСКО и часто помогала своему мужу в работах в социальной и политической областях. Она умерла в 1986 г. У супругов Мюрдаль был один сын и две дочери: Ян Мюрдаль - писатель, получивший известность в шведской литературе и политических кругах; Сиссела Бок - философ с мировым именем; Кай Фелстер - социолог.

Не получая полного удовлетворения от своей деятельности на поприще юриспруденции, Мюрдаль вернулся в Стокгольмский университет, где изучал экономику под руководством Кнута Викселля и Густава Касселя. После получения в 1927 г. докторской степени он был назначен преподавателем политической экономии. За день до биржевого краха 1929 г. Мюрдаль прибыл в Соединенные Штаты в качестве стипендиата Фонда Рокфеллера. Наблюдая экономический и социальный кризис периода Депрессии, Мюрдаль проникся стремлением как-то воздействовать на экономическую политику.

В 1933 г., после того как он провел учебный год в Швейцарии, вернулся в Стокгольмский университет, где прошла основная часть его академической деятельности. Он сменил Касселя на посту руководителя университетской кафедры политической экономии и финансов. Много лет спустя, в 1961 г., он был назначен профессором международных экономических отношений в университете и стал основателем и директором Института исследований мировой экономики.

Мюрдаль увлекся "чистой" экономической теорией лишь в период 1925...1933 гг. Именно тогда в своей докторской диссертации "Проблемы ценообразования в условиях экономических сдвигов" ("Prisbildningsproblemet och Foranderiig ieten", 1927) он исследовал, как ожидание неопределенных рыночных условий в будущем оказывает влияние на поведение компаний на микроэкономическом уровне. Постановка этой проблемы М. предвосхитила многие исследования риска и неопределенности.

В 1931 г. в статье, опубликованной в шведском экономическом журнале "Экономиск тидскрифт" ("Ekonomisk lidskrift"), М. развил дальше теорию процентной ставки и кумулятивных процесссов Викселля. В этой работе, которая на английском языке появилась в 1939 г. под названием "Денежное равновесие" ("Monetary Equilibrium"), он ввел в экономический анализ понятия "ex ante" ("ожидание") и "ex post" ("осуществление"): "ex ante" относится к ожидаемой величине данной экономической переменной; "ex post" - к реализуемой (или фактической) величине этой переменной.

Идеи М. заложили фундамент в то, что получило позже известность как Стокгольмская школа макроэкономики. Он написал работу "Экономические результаты фискальной политики" ("Finanspolitikens ekonomiska verkningar", 1934), в которой содержатся предложения относительно того, как активизировать фискальную политику для преодоления Депрессии. В этой работе он выступал за то, чтобы ради поддержания общественного доверия правительственный дефицит, образующийся во время Депрессии, был бы покрыт соответствующим бюджетным избытком во время следующего после Депрессии периода подъема. Фактически Стокгольмская школа, активность которой была вызвана в основном деятельностью М., разработала модели кейнсианской политики еще до того, как вышла в свет книга Джона Мейнарда Кейнса "Общая теория занятости, процента и денег" ("The General Theory of Employment, Interest, and Money").

После того как М. принял участие в работе нескольких правительственных комитетов, в 1935 г. он был избран в шведский парламент. Супруги Мюрдаль совместно участвовали в разработке демографической политики Швеции. В их работе "Кризис проблемы народонаселения" ("Kris i befolkningsfragan", 1934) были исследованы причины снижения рождаемости в Швеции и выдвинут в этой области своего рода Новый курс, предлагавший интенсивную жилищную политику и выплату субсидий многодетным семьям. Многие из их рекомендаций были реализованы в течение следующих десятилетий. Помимо мер, поощряющих супружеские пары создавать большие семьи, авторы выступали за всеобщее половое воспитание старшеклассников с целью сокращения нежелательных беременностей . Результатом было то, что вокруг супругов Мюрдаль возникли острые споры и они стали мишенью для острот многочисленных сатириков.

Когда М. в 1938 г. посетил Соединенные Штаты для чтения серии лекций в Гарвардском университете, корпорация Карнеги обратилась к нему с просьбой возглавить большую группу исследователей, изучающих "негритянскую проблему". Попечители корпорации заказали проведение "комплексного исследования положения негров в Соединенных Штатах, которое должно быть проведено с полной объективностью, как социальное явление". Принимая этот заказ, М. и его группа, в которую входил и Ральф Банч, подготовили исследование "Американская дилемма: негритянская проблема и современная демократия" ("An American Dilemma: The Negro Problem and Modern Democracy"), вышедшее в свет в двух томах в 1944 г. и признанное многими одним из наиболее значительных исследований расовых отношений в Америке.

В этой работе М. отверг чисто экономический подход и проанализировал социологические, политические, исторические, правовые и институциональные основы поведения белых в отношении чернокожих американцев и равным образом реакцию чернокожих на расизм. "Американская дилемма" не только сформировала соответствующую академическую мысль, она также оказала глубокое и долговременное воздействие на государственную политику. Тщательное изучение положения с дискриминацией в области образования, например, оказало большое воздействие на решение Верховного суда Соединенных Штатов по делу "Браун против Топекского управления образования", по которому был утвержден принцип "раздельного, но равного" образования и поставлена вне закона расовая сегрегация в государственных школах.

М. вернулся в Швецию в 1940 г. после вторжения нацистов в Норвегию, но в 1943 г. был направлен в Соединенные Штаты в должности экономического советника посольства Швеции. В 1944 г. он опубликовал свою знаменитую книгу "Предупреждение против послевоенного оптимизма" ("Varning for Fredsopti mism"), в которой он предсказывал наступление серьезных экономических трудностей после окончания войны, особенно в Соединенных Штатах. Как председатель правительственной экономической комиссии он подчеркивал опасности продолжавшегося застоя и отсутствия сбалансированности на мировых рынках. Учитывая эти обстоятельства и принимая во внимание несбалансированность промышленной структуры Швеции, он рекомендовал ввести продуманную систему правительственного планирования. Он также предрекал большую стабильность в плановой экономике Восточного блока и ратовал за расширение торговли с ним.

Как свободный и независимо высказывающийся экономист, М. никогда не был надежным социал-демократом, не мог подчиняться политической дисциплине. В 1947 г. он вышел из правительства и принял пост генерального секретаря Экономической комиссии ООН для Европы (ЭКЕ), одного из подразделений Организации Объединенных Наций. Там он создал независимый экономический секретариат, доклады которого пользовались высокой репутацией. После завершения в 1957 г. своей работы в ЭКЕ он присоединился к своей жене, которая находилась в Индии в качестве посла Швеции, и приступил к 10-летнему исследованию проблем слаборазвитых стран Азии (он не признавал термина "развивающиеся" по отношению к этим странам). Результатом этого исследования стала публикация в 1968 г. книги "Азиатская драма: исследование бедности народов" ("Asian Drama: An Inquiry Into the Poverty of Nations").

Центральный тезис этой трехтомной работы заключался в том, что только глубокие реформы в области контроля над ростом народонаселения, распределения сельскохозяйственных земель, здравоохранения и образования могут обусловить быстрое экономическое развитие стран Юго-Восточной Азии. Более того, М. пришел к заключению, что "мягкие правительства" стран этого региона были слишком слабы, чтобы побороть то, что он называл "кумулятивными силами нищеты". Согласно М., иностранная помощь со стороны Запада, могущая в ряде специальных случаев сыграть важную роль, если она будет верно направлена, в целом же будет лишь вспомогательным фактором. Книга вызвала повсюду хвалебный резонанс за ее беспристрастный подход и энциклопедически полную насыщенность фактическим материалом, несмотря на то что выводы, вытекающие из нее, казались слишком пессимистическими по сравнению с теми, которые содержались в "Американской дилемме".

Таким же пессимизмом относительно условий, сложившихся в азиатских странах, было проникнуто выступление М. на Стокгольмской конференции по Вьетнаму в конце 60-х гг. Критически оценивая американскую политику, он заявил, что главным препятствием на пути к самоопределению Вьетнама явилась "американская агрессия, которая вызвала всеобщее восстание вьетнамского народа". Он заявлял, что, даже если Юго-Восточной Азии угрожал бы коммунистический захват, коммунизм вряд ли мог столь же усугубить ужасающие экономические и социальные условия в этом регионе.

По сравнению с Полом Сэмюэлсоном, Джерардом Дебре или Кеннетом Эрроу М., который называл себя "институциональным экономистом", не оказал существенного воздействия на главный поток экономической теории. Зато его международное влияние, напротив, было колоссально, потому что он был одним из немногих экономистов - Нобелевских лауреатов, который занимался вопросами экономической и социальной политики и добился совершенствования широкого круга дисциплин в области общественных наук.

По его мнению, экономист, который не принимает во внимание воздействия политических и социальных сил на экономические события, опасен. В своей книге "Против течения: критические очерки по экономике" ("Against the Stream: Critical Essays in Economics", 1973) М. критиковал экономистов главного потока за ослабление внимания к моральной основе экономической теории. Например, он утверждал, что вера в то, что конкурентные рынки ("невидимая рука" Адама Смита) характеризуются "оптимальностью ", оправданна, если игнорируются проблемы распределения.

Премия памяти Нобеля 1974 г. по экономике была присуждена М. совместно с Фридрихом фон Хайеком "за основополагающие работы по теории денег и экономических колебаний и глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений". В следующем году, когда М. выступал со своей Нобелевской лекцией, чувство пессимизма в ней, уже выраженное им в "Азиатской драме", резко усилилось. В выступлении он критиковал Соединенные Штаты за то, что они связывали программу иностранной помощи со своими узкими национальными интересами. Он клеймил "вызывающее потребление" Запада, которое он рассматривал как фактор, усиливающий нищету "третьего мира".

Как ученый М. прославился и на родине, и за рубежом. Работая в Стокгольмском университете, он также был в 1973...1974 гг. приглашенным научным исследователем в Калифорнийском университете, а на следующий год - почетным приглашенным профессором Нью-Йоркского университета.

Центральная задача, стоящая перед учеными в области общественных наук, заключается в том, чтобы на их поисках истины не отражались личные склонности и классовые интересы. Для этого нужно признать, что общественные науки носят рационалистический характер и что на них распространяется принцип релятивизма. Однако это признается, говорил Мюрдаль, лишь в редких случаях. Хотя авторы теоретических работ стремятся занять объективную позицию, все же при использовании ими категорий стоимости, полезности и благосостояния обнаруживается неосознанное влияние нормативных суждений. Даже Вальрасу и Касселю Мюрдаль ставил в упрек, что они не полностью избавились от такого понятия, как "то, что должно было бы существовать". Подобные увертки маскируются необоснованными заверениями, будто найдены закономерности "того, что действительно существует". В истории экономической мысли, разумеется, можно найти множество примеров, подтверждающих справедливость этого обвинения. Большинство экономистов были не просто теоретиками. Стремление к совершенствованию общества вдохновляло их, по словам Мюрдаля, не меньше, чем научные интересы. В современных условиях лишь произошла поляризация политических убеждений: так, консерваторы ссылались на неизменную, по их мнению, природу человека и делали ее основой исследования общества; радикалы же настаивали на институциональных изменениях, видя в этом путь к совершенствованию общества. В конечном счете победу одержали радикалы. Однако призывы консерваторов к осмотрительности и реалистичному подходу служили предостережением против эксцессов, порождаемых чрезмерным энтузиазмом. И лишь тенденция к возникновению промышленных гигантов и расширению сферы деятельности государства, а также откровенно предпринимаемые попытки планирования наглядно продемонстрировали всю ограниченность традиционных представлений. До тех пор пока теория будет оставаться "чисто экономической", по мнению Мюрдаля, нельзя рассчитывать на то, что она поможет выработать какие-либо суждения непреходящей ценности. Великие экономисты всегда предлагали свои рекомендации в области политики, о чем свидетельствует пример Мальтуса, Рикардо, Маркса и Кейнса.

Таким образом, представления о системе ценностей нужно считать составной частью всей экономической теории. Мюрдаль писал по этому поводу: "Исходные суждения о ценностях должны вводиться открыто. Не следует скрывать эти суждения, молчаливо подразумевая их; о своих взглядах нужно высказываться откровенно. Они должны служить не только предпосылкой наших выводов в области политики, но и определять направление нашего позитивного исследования... Только так можно оградить исследование от предвзятости, поскольку последняя предполагает, что мы руководствуемся неосознанными критериями. Исходные суждения о ценностях нужно формулировать по возможности точнее и конкретнее. Они не могут быть ни apriori самоочевидными, ни универсальными. Их нужно отобрать, однако такой выбор не должен быть произвольным: следует исходить из того, насколько применимы избранные критерии к условиям современного общества и какова их роль". Влияние Макса Вебера и Карла Маннгейма здесь выступает довольно отчетливо.

Когда Мюрдаль познакомился с современными представителями институционализма в Соединенных Штатах, он еще больше укрепился в своем убеждении, что проблема ценностей имеет важное значение. Он осудил то, что американские экономисты интересуются одними лишь фактами - Мюрдалю показалась бессмысленной их уверенность в том, что решающее значение для экономической науки может иметь эмпиризм и только эмпиризм. В начале своей деятельности Мюрдаль питал надежду, что, как только удастся изгнать из экономической науки скрытые в ней метафизические построения, можно будет чрезвычайно легко решить общественные проблемы; для этого понадобится лишь сочетать знание фактов с известными сведениями о системе ценностей. Однако впоследствии у него не было уже прежней уверенности в том, что такой механический подход сможет оказаться плодотворным. Вряд ли можно ограничиться простым наблюдением - все же нужно обладать системой теоретических взглядов, что всегда предполагает наличие суждений о системе ценностей. Такой подход можно обнаружить практически во всех последующих его произведениях. В книге "Американская дилемма" Мюрдаль с предельной резкостью противопоставляет общеизвестные факты системе взглядов, обычно именуемой "американским кредо". В двух книгах об экономически слаборазвитых странах -"Мировая экономика" и "Экономическая теория и слаборазвитые районы" - он показывает, что исходными суждениями о ценностях, определяющими подход к проблеме, являются обеспечение равных возможностей и развитие демократии. Мюрдаль отмечает, что исходные критерии важны в любой исследовательской работе и без них не может обойтись ни одно исследование. Но такие критерии нужно всегда откровенно излагать как составную часть всей аргументации.

В одной из лучших работ Мюрдаля, посвященных методологическим вопросам,-очерке "Проблема целей и средств в политической экономии", написанном в 1933 г., указывается, что при любых формах экономического планирования неизбежно приходится сталкиваться с проблемой цели и средств. В развитом обществе планирование образует центральный принцип, с помощью которого знания воплощаются в действиях. Однако было бы совершенно неверно полагать, будто цели могут быть определены объективно, потому что они всегда содержат оценочные суждения и в конечном счете зависят от принятой системы ценностей. Точно так же нельзя утверждать, что средства достижения цели нейтральны с этической точки зрения. Таким образом, "...суждение о политических ценностях оказывает влияние не только на цели, но и на каждый компонент любых возможных альтернативных вариантов, которые приходится сопоставлять друг с другом" . Следовательно, в области общественных наук принцип релятивизма, по существу, распространяется на методы исследования, что исключает возможность упорядочения ценностей путем установления логической иерархии. Важную роль в экономическом исследовании играют достижения других наук, и в частности психологии. С их помощью можно правильно определить причинно-следственные связи; действительно, исходные суждения о ценностях устанавливаются, по словам Мюрдаля, на основе анализа психологических реакций - это обстоятельство придает экономисту некоторое сходство с художником и требует от него "поэтического вчувствования". Как только будет разработана система совместных суждений - а многие из них, вероятно, являются политическими суждениями,- можно будет упорядочить сведения об общественных явлениях гораздо более эффективно, чем это делается сейчас, а теоретическому исследованию удастся придать такое направление, которое отвечает важным практическим задачам текущего момент.

С этой проблемой связаны также вопросы о "программе" и "предвидении". Под "программой" Мюрдаль подразумевает предполагаемый или намечаемый план действий, а под "предвидением"- предсказание будущих событий. "Программа", по его словам, представляет собой решение об образе действий, и поскольку ее пытаются осуществить, постольку программе как бы внутренне присуще "предвидение", которое фактически само обеспечивает ее претворение в жизнь. Однако суждения о ценностях могут вызывать нарушения этого процесса, потому что система ценностей оказывает существенное влияние на содержание "программы" и предполагает решение таких проблем, как рационализация и нарушение хозяйственных процессов. Оценочные суждения подразумевают выбор определенного круга проблем, а тем самым социальные и экономические исследования ставятся в такие рамки, внутри которых удается воспользоваться лишь ограниченным опытом. Можно утверждать, что с этой точки зрения теории Маркса и Кейнса представляют собой лишь действительный для определенного времени протест против условий, существовавших в соответствующий период. Все же в своих представлениях о хозяйственной жизни общества человек исходит из оценочных суждений, в которых, по существу, выражается его индивидуальность. Эти суждения невозможно вывести из абстрактных принципов, вместе с тем их нельзя считать заданными раз и навсегда, потому что они подвержены постоянным изменениям. Между системой ценностей, "программами" и "предвидением" происходит непрерывное взаимодействие. Поэтому Мюрдаль считает неправильным высказываемое иногда мнение, будто цели и средства можно рассматривать в отрыве друг от друга. Но как же у человека вырабатывается данная система ценностей? Эта проблема относится прежде всего к области психологии, потому что экономические или, как часто говорил Мюрдаль, "уместные" критерии здесь, вероятно, оказываются недостаточными.

Другим ключевым понятием в теоретической системе Мюрдаля служит идея кумулятивного развития. В противоположность теории равновесия, которая предполагает, что соответствующие силы неизменно возвращают систему к состоянию покоя, принцип кумулятивного развития выдвигает на передний план такие процессы, которые, раз начавшись, создают условия для последующего развития. Конечный результат, говорит Мюрдаль, может неизмеримо превосходить первоначальный импульс. Кроме того, действие всех этих сил развертывается в одном и том же направлении. Переменные у Мюрдаля "...сцеплены в такой механизм причинных связей, что изменение любого из факторов вызывает изменение другого фактора в том же направлении, а это в свою очередь оказывает вторичное воздействие на первую из переменных и т. д.". О взаимном компенсировании или равновесии не может быть и речи. Что, по убеждению Мюрдаля, нуждается в исследовании,- это развитие в том или ином направлении процессов, которые все время подвергаются воздействию импульсов, возникающих то в одном, то в другом месте. Для того чтобы с помощью данного метода определить интенсивность действия различных факторов общественного развития, нужно прибегнуть к сочетанию своеобразной таксономии с теми или иными приемами количественной оценки; примеры такого анализа можно найти в книге "Американская дилемма". Основная идея принципа кумуляции заключается в том, что существует целый ряд факторов, каждый из которых зависит от остальных.

Как отметил Поль Стритэн, Мюрдаль по существу является, так сказать, "бодрым пессимистом". Стремясь к установлению свободы во всем мире и к обеспечению одинаковых возможностей, Мюрдаль без колебаний указал на то, что политика индустриальных держав затрудняет достижение развивающимися странами удовлетворительных темпов развития. Истоки идей Мюрдаля восходят к либерализму XIX в. и социалистической теории, однако он не разделяет веру своих предшественников в постоянный, неуклонный прогресс. Мюрдаль подчеркивает "...необходимость научного анализа общества, как и то, что конфликты между различными ценностями существуют и играют положительную роль, а это напоминает взгляды Маркса; в то же время Мюрдаль верит в лучший общественный строй, основные черты которого могут быть разработаны творческой мыслью свободных людей,- и это воскрешает в памяти представления социалистов-утопистов".

Перейдем теперь к специальным разделам теории Мюрдаля, которые излагаются главным образом в работе "Денежное равновесие". Книга, опубликованная в Швеции в 1932 г., посвящена "имманентной" критике идей Викселля. Некоторые коллеги Мюрдаля выдвинули резкие возражения против этой работы; их возмущало то, что в английском издании этой книги, вышедшем семью годами позже, автор так явно изменил свои взгляды по сравнению с шведским изданием 1932 г.. Были высказаны критические замечания по поводу того, что Мюрдаль неточно определял хозяйственные периоды - понятие, которому шведские экономисты придают чрезвычайно большое значение. Действительно, Мюрдаль предпочитает своеобразный "мгновенный" анализ, доказывая, что для упрощения проблемы нужно рассматривать события на какой-то момент. С другой стороны, его критики, склонные сводить все исследование к анализу "потоков", забывали о том, что у каждого из этих подходов есть свои преимущества.

Чтобы превратить идею равновесия в инструмент экономического исследования, нужно, как подчеркивает Мюрдаль, рассчитать коэффициент, с помощью которого можно перевести относительные значения цен в абсолютные. Эту мысль Мюрдаль воспринял, конечно, у своего учителя - Касселя. Обычно такие соотношения предполагались количественной теорией денег, но причинная зависимость при этом так и оставалась невыясненной, потому что стоимость денег , согласно этой теории, всегда определяется уровнем цен, то есть теми условиями, которые она пыталась объяснить. Неясно, однако, что следует понимать под уровнем цен: это понятие вообще невозможно точно определить, к тому же возникают осложнения, связанные с осуществлением кредитных операций, которые сами по себе предполагают влияние фактора времени. Однако при истолковании процесса установления цен влияние кредита неизбежно оказывалось исключенным, поскольку цена трактовалась как событие, имевшее место в данный момент. В результате общепринятая теория не могла объяснить такую проблему, как экономический цикл. Эта проблема была выделена в особый раздел экономической теории, и авторы теоретических исследований, стремившиеся упорядочить свои наблюдения, могли руководствоваться "...более или менее полным набором таких гипотез, которые открыто признавались неудовлетворительными". Произведения Уэсли К. Митчелла могут служить, по утверждению Мюрдаля, превосходным примером подобных бесплодных усилий.

В начале книги Мюрдаль рассматривает возможность нарушения равновесия между спросом и предложением. Тот факт, что эта возможность существует, заставляет рассмотреть понятия недопотребления или перепроизводства . Согласно теории Викселля, процентная ставка образует точку опоры, вокруг которой при нарушении равновесия могут происходить колебания, дающие первоначальный толчок знаменитому кумулятивному процессу. Мюрдаль хотел лишь дополнить указанную теорию понятием антиципирования , без чего, говорит он, невозможно дать правильное определение инвестиций, сбережений и потребления, так как будущие поступки обусловлены непосредственно предшествовавшими им событиями. Таким путем Мюрдаль вводит в теорию понятия ех ante и ex post, которые сыграли столь важную роль в развитии экономической науки в Швеции. Денежное равновесие на товарных рынках, по его словам, совершенно не совпадает с равновесием в сфере производительности и функционирования капитала.

Значительную часть книги Мюрдаль посвятил методологическим вопросам, и в частности понятию периодоанализа. Он настаивает на том, что время в экономической теории должно быть сведено к "моменту", то есть к понятию, которое исходит просто из дробления периода на очень короткие промежутки. Некоторые "потоки", например сбережения и доходы, предполагают рассмотрение более длительных периодов; когда становятся очевидными итоги прошлых событий, не составляет труда установить для них продолжительность периодов. Здесь речь идет об анализе ex post. Если же в центре внимания находятся "предвидение" и планы, тогда, по мнению Мюрдаля, может иметь место увеличение сбережений без соответствующего изменения инвестиций. Викселлево равновесие в сфере производства заменено у Мюрдаля понятием "производительности меновой стоимости", благодаря которому кредит и процентная ставка по денежным ссудам могут быть включены в определение "естественной" ставки процента. Мюрдаль приходит к выводу о том, что пропорции в сфере производства определяются предположениями, относящимися скорее к абсолютному уровню цен, выраженных в деньгах, чем к относительным ценам . На самом деле оказывается, что существенную роль играет доход ex ante или ожидаемый доход на капитал; хотя и можно примерно учесть распределение вероятностей, но даже они основаны на ожидаемом соотношении между чистым доходом и стоимостью капитала. Все это включает сложный комплекс реакций предпринимателя, однако решение этого вопроса не отличается ни точностью, ни изяществом. В уравнении дохода (доход равен валовой выручке минус издержки производства) каждый компонент должен быть помножен на соответствующие значения вероятностей. Расплывчатость подобных формулировок, можно сказать, самоочевидна. Сам Мюрдаль признает, что единая процентная ставка по денежным ссудам существует только в теории, потому что в реальной действительности имеется ряд процентных ставок. Точно так же невозможно представить себе конкретно такое понятие, как доход, ибо на практике существуют самые различные формы капитала. В итоге Мюрдалю удалось сформулировать мысль о "естественной" процентной ставке таким образом, что она приобрела большое сходство с понятием предельной эффективности капитала, выдвинутым впоследствии Кейнсом. По-иному - с точки зрения воспроизводства реального капитала - излагаются у Мюрдаля условия равновесия в сфере производства. Полагая, что реальный капитал представляет собой сумму ожидаемых доходов, дисконтируемых по отношению к данному моменту, он тем самым связывает понятия ех ante и ex post.

Мюрдаль доказывает, что равновесие на рынке капитала служит предпосылкой равновесия в сфере производства - такие представления, по-видимому, справедливы применительно к условиям денежного хозяйства. Как это происходит? Чтобы показать, что деньги и кредит образуют составную часть теоретической системы, нужно по-новому определить "естественную" ставку процента. А именно, "естественную" ставку процента необходимо трактовать как норму прибыли . Ясно, что здесь речь идет о понятии ex ante - о доходе от планируемых инвестиций. Практически этот показатель, вероятно, удобнее рассчитывать как соотношение между фактической стоимостью капитала и воспроизводственной стоимостью капитальных благ. Модифицировав таким образом анализ, Мюрдаль далее рассматривает различия в относительных размерах прибыли между отдельными секторами экономики. Для экономики в целом эти величины можно взвешивать по соответствующим коэффициентам эластичности инвестиций. Денежное равновесие достигается тогда, когда равновесие на рынке капитала ведет к инвестированию в сфере производства. Валовые реальные инвестиции в конечном счете должны оказаться равными сумме сбережений и ожидаемых изменений стоимости капитала.

Однако внутренние силы, по словам Мюрдаля, постоянно порождают тенденцию к нарушению равновесия между реальными инвестициями и наличием свободного капитала. Этот процесс получает уже знакомую нам трактовку: увеличение относительной величины прибыли вызывает рост реальных инвестиций, в то же время обнаруживается тенденция к уменьшению относительной величины сбережений. Другими словами, рост сбережений может отставать от увеличения дохода. Однако это, как полагает Мюрдаль, составляет лишь одну из нескольких причин хозяйственного потрясения. Вслед за этим Мюрдаль анализирует влияние изменений процентной ставки и движение инвестиций, рассматриваемое в плане ex ante. Он пытается проследить, как оправдавшиеся или не оправдавшиеся ожидания вызывают кумулятивное развитие хозяйственных процессов. В условиях подъема, например, неожиданное появление крупных сбережений может ликвидировать несоответствие между инвестициями и имеющимся в наличии свободным капиталом. Могут возникнуть, конечно, чрезвычайно сложные ситуации. Ожидания различных участников, относящиеся к одному и тому же хозяйственному процессу, могут отличаться друг от друга; предварительная оценка результатов производства или дохода от факторов производства может оказаться неверной, что вызовет серьезные диспропорции . Может выясниться, что ликвидировать эти диспропорции на деле но удастся. И чем дальше развертывается исследование, тем отчетливее складывается впечатление, что Мюрдаль уводит свой анализ на путь решения многочисленных частных вопросов, каждый из которых, по-видимому, совершенно не похож на все остальные.

Затем Мюрдаль включается в теоретический спор между Викселлем и Давидсоном; ссылаясь на значение "жестких" цен на некоторые товары и их влияние на инвестиции, Мюрдаль приходит к выводу о том, что денежное равновесие требует стабильного уровня цен. Он допускает, что это не обязательно должно означать неизменность общего уровня цен 261. Мюрдаль проявляет известный реализм, признавая, что к поддержанию "жестких" цен может быть причастна монополия. И все же в деле ограничения последствий экономического цикла важная роль принадлежит денежному равновесию. Здесь в экономическое исследование вводятся нормативные элементы и оценочные суждения. Выяснив, какие результаты могут обеспечить альтернативные методы решения вопроса, Мюрдаль делает вывод о том, что основное действительно существующее противоречие - это противоречие между стабилизацией цен и денежным равновесием. Он писал: "Сохранение денежного равновесия в условиях, когда изменяются первичные факторы, определяющие цены, не означает еще такого хозяйственного развития, при котором капиталисты в наибольшей степени избавлены от риска. Денежное равновесие предполагает сопоставление прибылей и убытков лишь для фактически осуществляемых текущих инвестиций. Это отнюдь не совпадает с сопоставлением прибылей и убытков от функционирования существующего реального капитала".

Заслуживают внимания работы многих шведских экономистов. Кроме авторов уже рассматривавшихся произведений, упомянем Дага Хаммаршельда, бывшего генерального секретаря Организации Объединенных Наций, Бента Хансена из Шведского института экономических исследований, Сюна Карлсона, Ингвара Свеннильсона и многих других. Все их труды свидетельствуют об исключительно высоком теоретическом уровне исследований шведских экономистов 263.

Не имея возможности рассмотреть все эти великолепные исследования, обратимся в качестве иллюстрации к произведениям Бента Хансена, автора весьма специальной и сложной книги "Теория инфляции", явившейся важной вехой в развитии современной экономической науки. В Швеции проблема инфляции всегда стояла весьма остро, а особенно - в первые послевоенные годы; вокруг нее развернулась широкая дискуссия, причем некоторые ее участники, например Хансен, выдвигали сложные теоретические концепции. В своем исследовании Хансен различал два типа инфляционных процессов - подавленную (repressed) и явную (open) инфляции. В первом случае цены и заработная плата могут находиться под контролем государства , но характерные черты инфляционного разрыва все же могут обнаружиться на товарном рынке либо на рынке факторов производства или скорее всего на обоих рынках. Те, кто знаком с положением на рынке США во время второй мировой войны, подтвердят полезность такого разграничения. При построении своих моделей, и особенно модели явной инфляции, Хансен эффективно использовал выдвинутую Вальрасом идею всеобщего равновесия. Он применил также разработанные Линдалем уравнения ex ante и ex post, подставив в них функции совокупного спроса и совокупного предложения. С помощью этих приемов Хансен пытался перебросить мост между традиционной теорией равновесия и его моделями инфляции. В своем исследовании Хансен исходил из наличия избыточного спроса либо на рынке факторов производства, либо на товарном рынке. Установление равновесия предполагает ликвидацию такого разрыва. По мнению Хансена, сферу анализа нельзя ограничивать одними лишь сбережениями и инвестициями, потому что при изучении инфляции требуется более гибкий подход. Сам Хансен в своей концепции по существу предполагал неравновесную ситуацию, для чего следовало выяснить, каким образом можно преодолеть разрыв между совокупным спросом и совокупным предложением на различных рынках.

Вторая книга Хансена -"Экономическая теория фискальной политики"- служит новым подтверждением высокого уровня теоретических исследований шведской школы. Эта работа, которая первоначально готовилась как один из правительственных отчетов по вопросу о поддержании стабильной покупательной способности денег при полной занятости, свидетельствует о том, насколько может быть плодотворен тщательный теоретический анализ. Вначале Хансен несколько абстрактно излагает проблему цели и средств,- проблему, которая возникает в том случае, когда приходится выбирать между альтернативными вариантами, ведущими к осуществлению различных хозяйственных целей. В контексте того доклада, который готовил Хансен, рассмотрение такой проблемы было вполне уместным, поскольку задача обеспечения полной занятости может противоречить цели поддержания стабильной покупательной способности денег. В таких условиях возникает необходимость в разработке соответствующих мероприятий, к которым могли бы прибегнуть центральный банк и правительство. Использовавшиеся Хансеном методы исследования во многом напоминают методы, разработанные известным голландским экономистом Яном Тинбергеном.

В первой части книги Хансена изучается влияние налогов на микроэкономические единицы. Рассматривается поведение потребителей и фирм, которые, предположительно, стремятся максимизировать прибыль. На частное хозяйство могут оказывать влияние правительственные бюджеты; анализируя это влияние, Хансен использовал понятия стокгольмской школы - ex ante и ex post. При этом предусматривалась возможность изменений в бюджете, в силу чего фактические результаты, могут отличаться от ожидаемых. Однако правительству в меньшей степени приходится иметь дело с ожиданиями, потому что оно контролирует значительно большее - в сравнении с индивидуумом - число факторов. Если не удается добиться желаемых результатов с помощью одного из методов, можно прибегнуть к другим.

Чрезвычайно интересная и глубокая глава, посвященная "организации и фискальной политике", к сожалению, слишком кратка и не содержит существенных результатов, тем не менее важно отметить заключенную в этой главе постановку проблемы 269. Хансен отмечает, что решения, принимавшиеся раньше потребителями, фирмами и отдельными лицами, теперь перешли к компетенции организаций. Пользуясь терминологией самого Хансена, параметры действий, предпринимаемых организациями, отличаются от соответствующих параметров для микроэкономических единиц: классическими примерами этого, по его мнению, могут служить поддержание "администрируемых" цен и влияние профсоюзов на определение размеров заработной платы. Ясно, что принципы, определяющие поведение таких организаций, не похожи на принципы, описанные классической экономической теорией. По мнению Хансена, вероятно, можно разработать экономические модели и для организаций, но на самом деле действия организаций уже не ограничиваются чисто экономической сферой. Нет оснований полагать, что эти социальные единицы ведут себя точно так же, как индивидуумы. У организаций имеются политические цели и политические обязательства, и мотивы их действий изменяются в зависимости от соотношения сил внутри самой организации. Они обладают своей собственной логикой, которая совершенно отлична от логики свободного рынка. Вполне возможно, что, столкнувшись с миром таких организаций, экономическая наука, ранее занимавшая центральное место в исследовании общественных явлений, должна будет полностью уступить его политике и социологии.

Милтон Фридмен. Монетаризм

Выдающийся американский экономист Милтон Фридмен (род. В 1912 году) считается одним из основоположников современного монетаризма и теории инфляционных процессов.

Монетаризм представляет собой одно из наиболее влиятельных течений в современной экономической науке, относящееся к неоклассическому направлению. Он рассматривает явления хозяйственной жизни преимущественно под углом зрения процессов, протекающих в сфере денежного обращения . Термин «монетаризм» был введен в современную литературу Карлом Бруннером в 1968 г. Обычно он применяется для характеристики экономической школы (преимущественно Чикагской), утверждающей, что совокупный денежный доход оказывает первоочередное влияние на изменение денежной массы .

Первоначально Монетаризм отождествлялся с антикейнсианством, что подтверждается названием некоторых работ видных представителей монетаристкой теории (книга Г. Джонсана «Кейнсианская революция и монетаристская контрреволюция»). Одновременно с критикой кейнсианской макроэкономической теории и экономической политики лидер монетаристов Милтон Фридмен (род. 1912) и его сторонники разработали монетарную теорию определения уровня национального дохода и теорию цикла. Последовавший за этим рост влияния и популярности монетаризма, особенно в США и Великобритании, где он был принят в качестве основной теории при разработке экономической политики, связан с обострением инфляционных процессов и их воздействием на состояние экономики.

За более чем три десятилетия существования монетаризм расширил свое влияние, претерпел определенные изменения. Он стал претендовать на роль универсальной общеэкономической доктрины, способной решить такие экономические проблемы , как эффективность экономического регулирования, роль государства в экономической жизни и т. п. Монетаризм широко пропагандируется его представителями как кредитно-денежная политика, специально направленная на контроль роста денежной массы.

Значительное влияние на формирование монетаристской теории оказали американские экономисты 20-40-х годов Г. Саймонс, И. Фишер, Ф. Найт и др. Они придавали большое значение сфере денежного обращения, которую впоследствии недооценивали кейнсианцы. Именно поэтому одной из заслуг монетаристов ряд западных исследователей считает «реабилитацию» денег в системе экономических категорий. Определенную респектабельность монетаризму придают ссылки на А. Смита и основоположников количественной теории денег Д. Рикардо, Д. Юма, Р. Кантилона, Г. Тортона.

В основе монетаризма лежит ряд теоретических и методологических предпосылок: количественная теория денег, теория относительной цены А. Маршала, теория рыночного равновесия Л. Вальраса, краткосрочный вариант концепции кривых Филипса, кейнсианские модели ИСТД (инвестиции – сбереженья – труд - деньги), неопозитивизм как основа методологии исследования экономических процессов.

В конце 60-х годов М. Фридмен реформировал количественную теорию денег, основываясь на существующих разработках (трансакционном варианте и. Фишера, кембриджской версии наличных остатков, доходном варианте И. Фишере и К. Снайдера). Ее основная идея состоит в признании непосредственного влияния изменений денежной массы на уровень цен. По мнению Фридмена, «деньги имеют значение для динамики цен», и, что важно, «именно количество денег, а не процентные ставки, влияют на состояние денежного рынка или условия выдачи кредитов».

Монетаристский вариант количественной теории можно свести к следующим положениям:

1. количественная теория есть прежде всего теория спроса на деньги, она не является теорией производства, денежного дохода или уровня цен;

2. для экономических агентов и владельцев собственности деньги являются одним из видов активов, формой владения богатством;

3. анализ спроса на деньги со стороны экономических агентов формально идентичен анализу спроса на потребительские услуги.

Такая трактовка свидетельствует о том, что монетаристы не проводят различий между деньгами как капиталом и деньгами как таковыми. Капитал рассматривается как совокупность денежных активов.

В монетаристском варианте количественной теории денег важное место отводится ожидаемым изменениям уровня цен как фактора, действующего на размеры кассовых денежных резервов и других финансовых активов, находящихся в распоряжении экономических агентов.

Основываясь на собственном варианте количественной теории, монетаристы связывают ее с производством. Поскольку динамика денежной массы имеет у них первостепенное значение для объяснения колебаний процесса производства, то делается вывод о том, что кредитно-денежная политика – это наиболее эффективный инструмент регулирования экономики.

Одно из ключевых положений монетаризма, на основе которого его представители строят свой вариант объяснения экономического цикла, состоит в том, что деньги играют исключительно важную роль в изменении реального дохода, занятости и общего уровня цен. Они утверждают, что существует взаимосвязь между темпом роста количества денег, темпом роста номинального дохода , а при быстром росте денежной массы также быстро растет номинальный доход, и наоборот. Изменение денежной массы оказывает влияние как на уровень цен, так на объем производства (в рамках ограниченного периода). Отсюда следует, что монетаристкий вариант количественно теории денег выполняет функцию управления денежным спросом, а через него – хозяйственными процессами. Основываясь на положении об экстраординарной роли денег и утверждая, что капиталистическое хозяйство представляет собой стабильную систему, способную за счет саморегулирования достигать состояния равновесия, монетаристы выстраивают свою модель экономического цикла, в которой определяющую роль играют изменения денежной массы.

Основными элементами монетаристской теории экономического цикла являются следующие: модернизированный вариант количественной теории денег, концепция номинального дохода, передаточный механизм, разработанный с целью иллюстрации воздействия денег на хозяйственные процессы.

Как отмечают Т. Майер и К. Брунер, в модели передаточного механизма превалирующую роль играют «монетарными силами» они считают деньги и цены. Монетаристская система функционирует следующим образом. Величина спроса на деньги является результатом оптимизации различных альтернативных вложений в капитал и зависит от существующих или ожидаемых относительных цен различных активов. Когда величина предельных доходов на все из возможных объектов вложений капитала становятся равными, тогда достигается оптимум. В том случае, когда величины предельных доходов не равны, экономические агенты меняют структуру своих активов путем увеличения доли активов, способных принести большой доход, либо за счет сокращения менее доходных объектов вложения. Следовательно, колебания экономической конъюнктуры приводят к изменению относительных цен, т. е. цен на товары, рассматриваемые по отношению к ценам на другие товары, и выгодности вложений капитала в различные активы.

Для обоснования своих выводов монетаристы широко применяют экономико-математические модели, которые существенно не отличаются от кейнсианских.

В основу монетаристкий принципов регулирования экономике наряду с концепцией экономического цикла положены разработанные ими теории инфляции и безработицы.

Трактуя инфляцию как исключительно денежное явление, монетаристы считают, что в основе ее развития лежат изменения в соответствии между находящейся в обращении денежной массой и реальной потребностью населения в денежных средствах , т. е. соотношение между предложением денег и спросом на них.

Монетаристская теория инфляции и безработицы и связанные с ними рекомендации по регулированию экономики формировались как ответная реакция на кейнсианские аналоги. Монетаристы повергли критическому анализу концепцию кривых Филипса, в которой обосновывается взаимосвязь краткосрочных и долгосрочных изменений уровня безработицы и темпа инфляции, необходимость краткосрочного регулирования. Они выступают против этой концепции, признавая только краткосрочную связь уровня безработицы и темпа «непредвиденной» инфляции, являющейся результатом ошибочной экономической политики. Необходимость краткосрочного регулирования категорически отрицается. Кривые Филипса, считают монетаристы, не отражают стабильное соотношение и количественную зависимость между изменением безработицы и цен в длительном периоде или в условиях высокого уровня инфляции. Следовательно, данная концепция не может быть использована государством в качестве эффективного инструмента прогнозирования и регулирования темпов инфляционного роста цен.

Монетаристы в своей концепции инфляции проводят различие между ожидаемой и непредвиденной инфляцией. Первая предполагает долгосрочный темп роста цен, соответствующий рациональным ожиданиям агентов хозяйственной системы применительно к изменению цен. Под рациональным ожиданием понимаются индивидуальные долгосрочные прогнозы динамики цен, которые используются для принятия рыночных решений о величине факторов производства. В данном случае рационализм инфляционных ожиданий состоит в их адекватности установкам рационального поведения хозяйствующего индивида на рынке.

В результате действия фактора ожидаемой инфляции, по мнению монетаристов, инфляционный процесс всегда будет значительно превышать темпы, которые должны были бы следовать из концепции Филипса. Таким образом, всякий раз, как только правительство попытается повысить уровень занятости, и уровень безработицы окажется ниже «естественной» нормы, произойдет наложение ожидаемой инфляции на реальные темпы роста цен, в результате чего инфляция резко усилится.

Монетаристы исходят из того, что занятость связана лишь с краткосрочной непредвиденной инфляцией, поскольку она отклоняет уровень безработицы от естественного. Непредвиденную инфляцию она считает следствием ошибочной деятельности правительственных органов. Содержание монетаристской концепции естественного уровня безработицы заключается в том, что условиях равновесия сохраняется стабильный и оптимальный для экономики естественный уровень безработицы. По мнению широко известных монетаристов М. Фридмена, Т. Саржента, и Р. Люкса-младшего, естественная безработица не зависит от макроэкономических факторов и определяется только микроэкономическими. Они считают, что снизить естественный уровень безработицы с помощью государственного регулирования можно только сокращением расходов на социальные программы и жесткий финансово-бюджетной политикой. Другие государственные меры по регулированию занятости – установление минимальных ставок заработной платы – неизбежно содействует росту инфляции.

Монетаристская теория безработицы, отрицающая регулирующее воздействие на занятость макроэкономических факторов, ими же и опровергается. Являясь продуктом капиталистического накопления, условием развития рыночной экономики.

Монетаристское объяснение причин инфляции исключительно денежными факторами и государственным регулированием занятости слабо согласуется с действительностью. Инфляция порождается государственно-монополистической структурой, элементами механизма которой являются скрытая форма перелива капитала, рост правительственных расходов и образование в связи с этим хронических дефицитов государственных бюджетов , рост государственного долга и инфляционные по сути методы его покрытия, чрезмерная кредитная экспансия коммерческих банков , внешнеэкономическая политика . Весь этот достаточно сложный механизм современного капитализма своим функционированием порождает и углубляет инфляцию.

На основе теории инфляции и безработицы монетаристы рекомендуют государству целый комплекс регулятивных мероприятий: снижение государственных расходов за счет сокращения социальных программ, расходов на выплаты различного рода пособий; поддержание минимальных ставок заработной платы; ослабление влияния профсоюзов; проведение кредитно-денежной политики на основе денежной конституции; приспособление налоговой системы к антиинфляционной политики (снижение налогов); обеспечение Федеральной резервной системы стабильного роста денежной массы; сокращение роста дефицита федерального бюджета , в том числе и за счет расходов на оборону.

Монетаристская программа государственного регулирования нашла широкий отклик среди правительств капиталистических стран, в частности в США, Великобритании, а в последнее время – в ФРГ.

Применение на практике рекомендаций монетаристов не дало ощутимых результатов и вызвало серьезную критику со стороны экономистов. Так Дж. К. Гелбрейт в результате анализа экономической политики администрации США высказал серьезное сомнения по поводу ее конечного эффекта, поскольку, как он выразился, «и монетаристы, и теоретики концепции «предложения» предлагают классический рынок, которого сейчас не существует».

Монетаристы сделали определенный шаг в исследовании хозяйственного механизма современного капитализма, в изучении функциональной связей капиталистической экономики, факторов, влияющих на динамику инфляции и безработицы. В известной мере их концепция оказала положительное воздействие на разработку антиинфляционных мероприятий в США и Англии в 80-е годы. Заслуживает внимания монетаристская оценка негативных проявлений кейнсианской теории государственного регулирования в части дефицитного финансирования, чрезмерного выпуска денег в обращение.

Вместе с тем монетаристы – типичные представители меновой концепции. Первопричину экономических процессов они видят не в производстве, а в обращении. Монетаристы не в состоянии объяснить внутреннее содержание, истоки рассматриваемых тенденций классической экономики. Полагаясь на эмпиризм, они рекомендуют определять размеры денежной массы приближенно к темпам роста выпуска продукции. Вопрос о том, каким образом фактор воздействует на динамику и результаты производства, по существу, обходиться молчанием, поскольку авторы концепции не могут на него ответить. Ссылки на многолетний опыт, статистические данные из истории денежного обращения многими воспринимаются скептически.

Заключение

Деятельность таких выдающихся экономистов, как Гуннар Мюрдаль и М. Фридмен, является хорошим примером, как сугубо теоретическая, на первый взгляд, деятельность учёных может положительно повлиять на развитие практической экономики, в конечном итоге отразиться на жизни людей. Так, феномен успехов социальной шведской модели экономики, известный как «шведский социализм», не в последнюю очередь связан с трудами Гуннара Мюрдела, который настаивал на том, что успех макроэкономики неразрывно связан с решением социально-экономических проблем. Валовой национальный продукт ещё не является определяющим фактором развития, если значительные слои населения имеют доходы намного ниже усреднённого ВВП на душу населения. Идеи Милтона Фридмена о принципах монетаристской политики также находят применение в различных странах, в частности, в разработке новой российской экономической политики.

Использованная литература

Г. М ю р д а л ь, Мировая экономика, М., ИЛ, 1958.

Myrdal, Economic Theory and Under-Developed Regions, London, 1957.

История экономических учений. Учебник для эк. Вузов. М.: Норма - М, 1998г.

Гусейнов В. Н История экономических учений, Новосибирск, СибУПК, 1997г.

Титова экономических учений. Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС. М.- 1997г.

Среди экономистов институционального направления особо следует выделить представителя шведской школы, лауреата Нобелевской премии по экономике 1974г. «за новаторские работы по теории денег и теории экономических колебаний, а также за глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений» - Гуннара Мюрдаля (1898-1987).
Он был последовательно профессором университета, правительственным советником, членом парламента, руководителем исследовательской группы по изучению общественного положения негров в США, министром, директором банка, председателем плановой комиссии и работником международной организации. В отличие от многих других Нобелевских лауреатов Мюрдаль/іричислял себя к «институциональным экономистам». Он имел весомый международный авторитет, причем не только как политический деятель, но и как экономист, сумевший тесно увязать проблемы экономической и социальной политики.
Его основными трудами являются: «Денежное равновесие» (1931), «Американская дилемма: негритянская проблема и современная демократия» (1944), «Мировая экономика» (1956), «Азиатская драма: Исследование бедности народов» (1968).
Гуннар Мюрдаль пытался определить место общественной науки в общей системе знаний. Он критиковал чисто экономический подход к проблемам благосостояния, при котором не указываются политические цели. По мнению Мюрдаля, экономистам не следует опасаться открыто провозглашать политические убеждения и делать их составным элементом исследования, поскольку экономистов, как правило, вдохновляет не только научный интерес, но и стремление к совершенствованию общества. Великие экономисты всегда предлагали свои рекомендации в области политики (Мальтус, Рикардо, Маркс, Кейнс). Знакомство шведского экономиста с работами американских институционалистов укрепило его в убеждении, что проблема общественных ценностей имеет важное значение в экономической науке.
В ранних работах Мюрдаль заложил фундамент того направления, которое получило впоследствии известность как стокгольмская школа мак-
100

роэкономики. Он предлагал активизировать фискальную политику для преодоления Великой депрессии., Мюрдаль высказывался за покрытие дефицита, образовавшегося во время кризиса и депрессии, соответствующим бюджетным избытком во время следующего за депрессией периода подъема. Фактически стокгольмская школа, активность которой в значительной степени была обязана деятельности Мюрдаля, имела приоритет в разработке модели макроэкономической политики еще до того, как вышла всвет книга Дж.М. Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег» (1936).
В послевоенный период Гуннар Мюрдаль занимается исследованием проблем, связанных с основными тенденциями развития современного мира. Будучи председателем правительственной комиссии, он подчеркивал опасность нарушения сбалансированности мировых рынков. Мюрдаль рекомендовал правительству Швеции ввести систему планирования. Он выделяет такие категории, как «программа» и «предвидение». Под «программой» он подразумевает предполагаемый или намечаемый план действий, а под «предвидением» - предсказание будущих событий. В свое время он предсказывал большую стабильность плановой экономики и выступал за расширение торговли со странами восточного блока.
Помимо вопросов планирования Мюрдаль уделяет большое внимание проблемам интеграции. В книге «Мировая экономика: Проблемы и перспективы» шведский экономист ищет ответ на вопрос «куда мы идем?». С этой целью он исследует основные тенденции развития международных экономических отношений и выясняет возможности их изменения. Мюрдаль отмечает, что в современной мировой экономике произошли серьезные изменения, связанные с крушением колониальной системы. «Мир 1913 года подобно Афинам времен Перикла, - пишет Мюрдаль, - представлял собой во многих отношениях образцовую цивилизацию, - если забыть о том факте, что он не допускал к своим благам большую часть человечества». Возможность преодоления мировых конфликтов Мюрдаль ищет на путях экономической интеграции в национальном и международном масштабах.
Согласно определению Г. Мюрдаля, «экономическая интеграция» - это осуществление старого идеала равенства возможностей, провозглашенного Западом». В промышленно развитых странах, по его мнению, достигнута высокая степень национальной интеграции. Это произошло вследствие вмешательства государства в экономическую жизнь. Однако всемирная экономическая интеграция отсутствует. Более того, пишет автор, национальная интеграция в развитых странах привела к усилению «международной дезинтеграции», главным выражением которой является рост экономического неравенства между индустриально развитыми и слаборазвитыми странами.
По мнению Мюрдаля, международная экономическая интеграция возможна, если будет осознана ее необходимость и если будет создан «базис международной солидарности». Автор считает, что международные эконо-
101

мические отношения должны и могут регулироваться средствами политики. При отсутствии сознательного регулирования стихийное развитие мировой экономики неизбежно повлечет за собрй дальнейшее углубление дезинтеграция и даже может вызвать мировой конфликт. , . , Концепция международной экономической интеграции Мюрдаля базируется на анализе кумулятивной причинной связи, в ее основе «лежит существование такой взаимозависимости всех факторов в социальной системе, при которой любое изменение в каком-либо факторе вызывает изменения в других факторах... Благодаря процессу взаимодействий., вся система, получает импульс к движению в направлении первоначального изменения, но заходящему значительно дальше его*- В противоположность теории равновесия, которая предполагает,чт,р соответствующие силы неизменно возвращают систему к состоянию покоя, принцип,кумулятивного развития выдвигает на передний план такие, процессы, которые, раз начавшись, создают условия для последующего развития. , ., Этот же принцип был использован Мюрдалем при исследовании проблем слаборазвитых стран Азии. Результаты этой работы воплотились в получившей большую известность книге Мюрдаля «Азиатская драма: Исследование бедности народов», в которой была выдвинута социологическая концепция причин отсталости стран этого региона, низкого жизненного уровня, отсутствия достаточного прогресса.
Согласно его концепции все бедствия этих стран обусловлены главным образом господством архаичных, устарелых институтов и воззрений, пронизывающих всю систему социальной, экономической и духовной жизни. Мюрдаль критикует многочисленные теории «экономического роста», провозглашающие принцип «автоматического изменения» общественной жизни народов в процессе технико-экономической модернизации хозяйства. С точки зрения автора «Азиатской драмы», для всех слоев населения Южной Азии характерно отсутствие чувства ответственности за соблюдение элементарной трудовой дисциплины, аккуратности и пунктуальности. Все еще сильны суеверия, нет быстрой реакции на все новое и приспособления к нему. Не развиты желание экспериментировать, честолюбие, предприимчивость, инициатива. В психологии населения превалирует покорность перед властями, низка способность населения к коллективным действиям. Все это парализует технико-экономическую модернизацию, снижает её результативность и, следовательно, ведет к увеличению разрыва в уровне стран передовых и отсталых.
Мюрдаль считает, что решающее значение для успешного технического и экономического развития имеет коренное изменение отсталых социальных и политических институтов. Только предпринимая одновременно и параллельно с технико-экономической модернизацией меры по изживанию устаревших воззрений, господствующих в психологии народа, можно добиться прогресса. Он стремился доказать, что только глубокие реформы в области контроля над ростом населения, распределения при-
102

годных для обработки земель, а также в области здравоохранения и образования могут обусловить быстрое экономическое развитие стран Юго-Восточной Азии и решение острых социальных проблем региона.
Оценивая роль политических институтов с точки зрения их участия в этом процессе, автор приходит к выводу, что «мягкие правительства» стран этого региона слишком слабы, чтобы побороть то, что он называет «кумулятивными силами нищеты».
Таким образом Мюрдаль пытается на основе обширного фактического, материала изложить принципы новой, как он говорит, «пробной теории» развития и определить соотношение факторов, обеспечивающих ликвидацию отсталости путем перехода к всестороннему прогрессу. Выводы и оценки Мюрдаля дали основание называть его «бодрым пессимистом», имея в виду сочетание в его идеях традиций либерализма XIX в. и социалистических теорий с весьма пессимистическими оценками современного ему развития. Вместе с тем идея сознательного «социального контроля» над экономикой, характерная для всего институционально-социологического направления, была перенесена не только на национальный, но и на планетарный, межстрановой уровень.

Раздел 2. Период доминирования неоконсерватизма (конец 70-х-начало 80-х гг.)
Глава 6. Кризис кейнсианства и наступление консерватизма
Период 70-х гг. явился, по образному выражению английской экономистки Дж. Робинсон, временем «второго кризиса экономической теории» Запада в XX в. Имелось в виду, что первый кризис в годы «Великой депрессии» поразил прежде всего неоклассическое направление, концеп-" ции невмешательства государства в экономическую жизнь общества. Этап 70-х,гг. был трудным для всех школ и направлений. Но когда говорят о «втором кризисе» экономической теории, подразумевают в первую очередь кризис кейнсианства, или концепций государственного воздействия на экономику через совокупный спрос.
Внешние формы кризиса были довольно очевидны. К ним относилось прежде* всего разочарование правительственных и деловых кругов, самой широкой публики в кейнсианских методах государственного регулирования. Последние сыграли немаловажную роль в хозяйственном процветании Запада в 50-60-е гг., но затем начали давать сбой за сбоем и явно утратили былую эффективность. К внешним формам кризиса относится также резкое ослабление влияния идей кейнсианства в процессе преподавания экономической теории. Да и в самих научных исследованиях кейнсианство, которое ранее выступало для многих средоточием фундаментальных истин, превращалось все чаще в объект ожесточенной критики.
Каковы же причины завершения «века кейнсианства» в экономической теории Запада?
Главной из них, безусловно, явилось общее ухудшение хозяйственной конъюнктуры в 70-х^-начале 80-хгг. В 1973-1975 гг. западному миру довелось пережить самый тяжелый за весь послевоенный период циклический спад. В результате после «серебряных» 50-х и «золотых» 60-х гг. темпы эко-ном"ического роста в 70-х гг. значительно понизились. В начале следующего десятилетия экономику наиболее развитых стран поразил еще один циклический кризис 1980-1982 гг. По глубине падения основных макроэкономических показателей эти спады значительно уступали «великому кризису» 1929-1933 гг., но намного превосходили все послевоенные рецессии. Между тем инструментарий неокейнсйанства (теории экономического роста, концепции цикла и антициклического регулирования и др.) был связан с поддержанием устойчивого динамического равновесия и нацелен, в частности, против отрицательных последствий циклических колебаний.
104 - -

Возрождение глубоких кризисных спадов означало несомненную дискредитацию указанного инструментария.
Еще одна причина состоит, как представляется, в теоретических слабостях кейнсианства, связанных с невозможностью найти эффективное противоядие галопирующей инфляции. Всплеск роста цен на Западе непосредственно был спровоцирован «нефтяным шоком» 1973 г., то есть многократным увеличением мировых цен на нефть в связи с известным решением государств - членов ОПЕК. Но основы ускоренного инфляционного процесса закладывались еще раньше. Многие экономисты видели их истоки в практике дефицитного финансирования, проводимой втечение длительного времени правительствами ряда стран (в США, например, «кейн-сианскими» администрациями Дж. Кеннеди, Л. Джонсона), а также манипулирования ценами со стороны монополий.
Политика дефицитного финансирования, составленная по рекомендациям кейнсианцев, была нацелена на стимулирование экономического роста за счет увеличения расходов государственного бюджета. Неизбежный бюджетный дефицит рекомендовалось покрывать путем государственных займов. В конечном итоге, как хорошо понимали кейнсианцы, это должно было привести к инфляции. Но последнюю они предполагали, во-первых, держать под контролем и, во-вторых, - использовать в качестве дополнительного генератора эффективного спроса (в условиях инфляционного роста цен, пусть небольшого, все стремятся обратить свои сбережения в реальное потребление или инвестиции). Какое-то время подобная политика была результативной; однако уже в середине 70-х гг. инфляция окончательно вышла из-под контроля, что дало противникам кейнсианцев хороший повод обвинить их в игнорировании инфляционной опасности, в незнании законов денежного сектора экономики, пренебрежении монетарными факторами развития и т.д.
Дополнительной причиной кризиса кейнсианства оказалась неспособность его приверженцев объяснить явление стагфляции, то есть сочетание циклического спада и высокой безработицы - с одной стороны, и инфляции - с другой. Стагфляция, едва обозначившись в конце 60-х гг., в следующее десятилетие сделалась постоянным обрамлением кризисных процессов (до указанного рубежа перепроизводство товаров в кризисные годы сопровождалось общим падением цен).
Для большинства кейнсианских теоретиков интерпретация соотношения инфляции и безработицы строилась в соответствии с кривой Фил-, липса1: экономика сталкивается одновременно с тем и с другим злом, причем одно из них можно уменьшить только за счет другого. Предполагалось, что повышенная инфляция станет ценой невысокой безработицы. Согласно кейнсианским воззрениям, политика «больших государственных расходов» должна была поддерживать экономический рост, а тактические задачи -
1 Английский экономист А. Филлипс принадлежал к неоклассическому направлению, однако выводы его работ активно использовались кейнсианцами.
105

выбор между большей инфляцией и меньшей безработицей (либо наобо
рот) можно будет решать, выбирая оптимальную точку на кривой Фил-
липса. -
Наделе в 70-е гг. цены росли одновременное безработицей, и следовательно, имело место единовременное повышение как безработицы, так и инфляции. В итоге скомпрометированным оказался не только стратегический, но и тактический инструментарий кейнсианства.
К основным причинам дискредитации кейнсианского направления необходимо также отнести отсутствие у его лидеров концепций, могущих объяснить кризисы мирового хозяйства и сформулировать программы их урегулирования. Известно, что периодические спады в 70-е гг. сопровождались так называемыми структурными кризисами: энергетическим, сырьевым, экологическим. Но для их объяснения кейнсианство, оперировавшее закономерностями спроса, а не производства, вообще не располагало каким-либо теоретическим багажом. Что касается мирового валютно-фи-нансового кризиса (он начался раньше других - еще во второй половине 60-х гг.), то кейнсианская доктрина имела непосредственное отношение к его инициированию. Сама концепция введения институтов наднационального регулирования и, в частности, придания доллару статуса резервной валюты, была сформулирована на Бреттон-Вудской конференции (1944), решения которой были выдержаны в духе кейнсианства. Долгие годы Брет-тон-Вудская система работала весьма эффективно, обеспечивая ускоренное развитие международных расчетов. Но, начиная со второй половины 60-х гг., хронический дефицит бюджета США (а он, как известно, подогревался большими расходами правительства) вкупе с общим дефицитом платежного баланса сделали свое дело: доллар из наиболее сильной валюты превратился в валюту весьма неустойчивую, начался его массовый сброс правительствами зарубежных стран, золотые запасы США быстро уменьшались, и в 1971 г. президент Р. Никсон объявил о прекращении обмена долларов на золото. Это означало крах прежней системы золото-валютного стандарта, а фактически и всей Бреттон-Вудской системы, после чего на кейнсианцев как на инициаторов этой системы обрушилась очередная лавина упреков.
Неудачи теорий экономической динамики и антициклического регулирования, обвинения в провоцировании инфляции, в неумении объяснить и найти лекарство от стагфляции, кризисов мирового капиталистического хозяйства - любого из этих негативных факторов хватило бы, чтобы подорвать авторитет самой влиятельной теории. Но в истории кейнсианства все эти отрицательные факторы в 70-е гг. действовали одновременно, многократно усиливая друг друга. В итоге кейнсианство утратило роль ведущего направления экономической теории Запада и вынуждено было перейти на вторые позиции. Вопрос о том, кто займет теоретический Олимп решался недолго. Еще в рамках «кейнсианского века» (с конца 50-х гг.) в США развернулся процесс возрождения неоклассической теории - так называ-
106

емое «неоклассическое Контрнаступление»; В 70-ё;гг. неоклассики, ведо
мые ЧикагеКой"школой М. Фридме«а, умело воспользовались проявивши
мися слабостями кейнсианской теории и начали активно теснить кейнси
анцев в экспертных советах при правительствах. При этбМ-они развернули
активную Пропаганду"идей «свободного предпринимательства» и приобре
ли огромное влияние в академических кругах. Когда в 1979г. На выборах в
Великобритании победили консерваторы во главе с М.Тэтчер, в"качестве
главного советн икай эксперта британского правительства быя; приглашен
именнб-М.ФриДмен.Изкднсе^вативных"эКономистов -сторонников Мак- .
сималвной свободы частного бизнеса и невмешательства в экономическую
жиЗнь"гЬсударства ^- был"составлен советнический ^административный1
апііарат Р. Рейгана (президент США с"1980 гі). Неоюіассйческіая (монета-
ристская) рецептура быстро распространилась и в других страна* Запад».
" Рубеж f 979^-1|980пг, когда неоклассическое Направление Получило, так
сказать, официальное правительственное признание, и следует, видимо,"
считать временем реванша неоклассикиу:, :
Шепедующий период 80-х гг. принято именовать «Экспансией неокон
серватизма». Небконсерватизм " - понятие более"широкое1, чем неоклас-
сйка, он составляет общую мировоззренческую платформу совремейного
неоклассического направления.: " " ;
В США ведущими «мозговымицентрами» неоконеерват,изма,1мли «новь"гх"правых»/являлисьАмериканский предпринимательский институт, Фонд наследия, Институт современных исследований,Туверовский институт* по проблемам войны, революции и мира, Американский совет безопасности, Комитет по существующей опасности и др. Именно в этих организациях активно отрабатывалйСькднцепций и идеи, которые бы л и положены в бенову идеологий и политики «рейганизМа» и «рейганомикй».
Неоконсерватизм дословно означает-курс на сохранение старых ценностей в новых условиях. Основами мировоззрения неоконсерватизма,требующими восстановления, являются крепкая моногамная семьи, религия, патриотизм (нередко граничащий с национализмом). В собственно экономической сфере неоконсерваторы настаивают на восстановлений в полном объеме таких ценностей, как экономическая свобода, частная собственность; рыночное регулирование, система свободного предпринимательства. Для популяризации подобных требований в выступлениях самого Р. Рейгана нередко использовался образ первых поселенцев США - пионеров Дикого Запада. Они шли вперед, не ожидая чьей-либо помоШи, рассчитывая только на свою энергию и трудолюбие, не зависели ни от кого, и все, что"производили, присваивали сами. Именно такой социальный тип - свободного, предприимчивого, готового к жесткой борьбе, не Зависящего ни от кого человека - и сделался, по мнению неоконсерваторов, типичным для американцев, обусловил процветание и величие Америки.
Однако, как утверждали неоконсерваторы, политика" либеральных президентов, особенно таких, как Ф. Рузвельт и Дж. Кеннеди, с их ориентаци-
107

ей на «государство всеобщего благоденствия»,то есть на поддержку силь
ными слабых, начала исподволь подтачивать основы американского об
раза жизни. Немалую роль в этом негативном процессе сыграла, по мне
нию неоконсерваторов, кейнсианская доктрина. Кейнсианцы всегда тре
бовали увеличения государственных расходов, выступали под лозунгом
«большого правительства». Но «большое правительство» - это и большие
налоги. В итоге, как считали неоконсерваторы, экономике наносится двой
ной вред: во-первых, в сфере регулирования частный предприниматель
либо прямо заменялся государственным бюрократом, либо вынужден был
подчиняться ему (а это вело к падению эффективности); во-вторых, про
грессивное налогообложение забирало в казну значительную долю пред
принимательской прибыли, что резко снижало стимулы для частного биз
неса.
Однако усиленное налогообложение не только уменьшало пряник, оно, как подчеркивали неоконсервативные теоретики, в значительной степени ослабило кнут. Раньше, когда человек мог рассчитывать только на себя, он знал, что должен много и упорно трудиться. Теперь же государство собирает налоги с трудолюбивых, удачливых °и богатых, чтобы помочь социально слабым слоям. В итоге последние начинают рассчитывать не столько на себя, сколько на помощь извне (пособия по безработице, льготная медицинская помощь, талоны на питание, бесплатные завтраки в школах и т.п.). В результате развивается социальное иждивенчество, подтачивается дисциплина труда, растут явления абсентеизма, на работе сказываются последствия наркомании, пьянства и т.п.
Кризисные, события в экономике стран Запада, начиная с середины 70-х гг., неоконсерваторы как раз и объясняли подрывом старых ценностей (свободы предпринимательства, рынка, частной собственности), а в их полномасштабном восстановлении видели путь выхода из кризисной ситуации. Не случайно неоконсерватизм обратил свой взор на неоклассическую экономическую теорию, которая всегда исходила из того, чточлю-бые экономические решения должны формироваться на рынке, где царит свободная конкуренция»1.
Под стать анализу кризиса причин оказались и правительственные программы неоконсервативной политики. Главными ориентирами стали: сокращение объема государственного регулирования, больший акцент на регулирующей роли рынка и частного бизнеса. Масштабы государственного вмешательства в экономику конкретизируются, как известно, двумя показателями: объемом и удельным весом государственной собственности, а также долей валового национального продукта, перераспределяемого через государственный бюджет. Сокращение объема государственной собственности, программа реприватизации были заявлены в качестве первостепенных задач в экономической программе тэтчеризма. В США боль-
См. подробнее: США: консервативная волна. М., 1984. С. 22О-221.
108

шого государственного сектора не существовало, поэтому в центре внимания так называемой рейганомики оказалась налоговая реформа: общую сумму налоговых поступлений предполагалось сократить примерно на 30%, причем преимущественно за счет налоговых льгот наиболее состоятельным американцам. Военные расходы - в свете жесткого международного курса - РейганЧюкращать не предлагал, напротив, планировалось их значительное увеличение. А поскольку в целях борьбы с инфляцией декларировалась необходимость сбалансированного бюджета, последнего рассчитывали добиться путем драконовского сокращения социальных программ. Многие из них либо отменялись совсем, либо переводились в ведение отдельных штатов в рамках программ «нового федерализма».
Рейганомика стремилась достичь сбалансированности государственных доходов и расходов при уменьшившемся объеме того и другого. Тем самым должна была сократиться и доля ВНП, перераспределяемая через бюджет, то есть-снизиться активность государства в сфере косвенного экономического регулирования. Философией умеренных налогов и сокращения социальных программ руководствовались практически все правительства западных стран, находившиеся под влиянием неоконсервативной теории.
Нельзя не видеть, что при всех издержках и крайностях неоконсерватизм содержал в себе ряд реалистичных положений: критику чрезмерного завинчивания налогового пресса, бюрократизма и др. Неоконсерваторы чутко уловили пределы управляемости высокосложных экономических систем и в целом верно поставили вопрос о необходимости резкого перемещения акцентов в экономическом регулировании на рынок и конкуренцию. Важные идеи были высказаны по поводу системы стимулирования: для того чтобы стать эффективной, она должна бьіла стать не только наглядной, но и весьма жесткой.
Вместе с тем, как показало время, не все положения неоконсерватизма
оказались пригодными для воплощения на практике. В частности, вопре
ки требованиям многих неоконсерваторов, был сохранен смешанный
характер экономики развитых капиталистических стран, где наряду с регу
ляторами рынка весьма активно используются регуляторы государства, в
том числе использующего кейнсианские методы. Во многих странах зна
чительную, хотя и меньшую, чем раньше, роль продолжает играть государ
ственная собственность. Система социальной защиты, социальных
гарантий также остается конституирующим элементом современного ка
питализма, хотя неоконсерваторам и удалось добиться приостановки роста
социальных расходов. .
Все эти ограничения не могут тем не менее отрицать очевидного факта: на стыке 70-80-х гг. в большинстве развитых стран с рыночной экономикой произошел сдвиг вправо как в идеологии, так и в социальной политике. Обслуживающее этот сдвиг неоклассическое направление экономической теории оказалось на какое-то время доминирующим. Однако это была уже не та прежняя, выбитая из седла «Великой депрессией» неоклассика,
10»

которую в свое время так убедительно критиковал Д*с. М;К?йнС..Л70-м гг. сама неоклассика сильно изменилась, она здачитеяьно^модернизиррвала свой аналитический аппарат, приспособив его к нуждам практики.
В рамках обновленного неоклассического направления возникли новые школы, и прежде всего - монетаризм, экономическая теория предложения, школа рациональных ожиданий (новая классическая теория).
Кроме того, либеральная традиция, противящаяся вмешательству государства в хозяйственную жизнь, обогатилась за счет формирования экономических школ, во многом не согласных с постулатами неоклассики. Возникает своеобразная оппозиция неоклассическому направлению внутри современного либерализма. К числу указаних теорий относятся прежде всего новейшие концепции неоавстрийцев и в еще большей степени - новая инситуциональная теория, или неоинституционализм.